Адвокату пришлось ответить за договор с клиентом, заключенный по электронной почте

Квалификационная комиссия Адвокатской палаты Подмосковья разобрала дисциплинарное дело адвоката, которая заключила соглашение с доверителем об оказании юридической помощи по электронной почте и получила гонорар, не успев увидеться с подзащитным.

В августе 2017 года в АПМО поступила жалоба гражданки Н. в отношении адвоката Б., из которой следовало, что 13 июня того же года она заключила с адвокатом соглашение на защиту П., находившегося в одном из регионов страны, – его намеревались обвинить по ст. 105 или 110 УК РФ. Вознаграждение в размере 220 000 рублей было оперативно перечислено на банковскую карту адвоката. Однако пока Б. находилась в полете к тому месту, где находился П., последнего проверили на причастность к преступлению и отпустили домой.

Н. обратилась к Б. с просьбой о возврате выплаченного вознаграждения за вычетом расходов на перелет, однако женщина-адвокат ответила отказом, заявив, что ее работа выполнена. Тогда Н. связалась по телефону со следователем и выяснила: проверка П. была фактически закончена еще до заключения соглашения с Б., в привлечении которой, таким образом, не было никакой необходимости. После этого она и обратилась с заявлением в АПМО.

Объясняя свою позицию, Б. рассказала, что ни разу не встречалась с доверителем Н. и общалась с ней посредством e-mail, в частности, отправив таким образом бланк соглашения об оказании юридической помощи – он вернулся к ней подписанным тоже по электронной почте. При личной же ее встрече с «несостоявшимся» подзащитным П. тот сообщил, что пока Б. летела в этот город, он дал показания с адвокатом, назначенным в порядке ст. 51 УПК РФ, после чего с него были сняты подозрения. Выплаченное же вознаграждение Б. на расчетный счет не вносила, поскольку ведет деятельность в адвокатском кабинете и счет у нее отсутствует.

Изучив все представленные сторонами документы, комиссия пришла к выводу о том, что заявитель не отрицает: Б. приступила к исполнению поручения по защите П. В письменных же объяснениях женщины-адвоката имеется подробный отчет о предпринятых ею действиях. Комиссия неоднократно отмечала, что коль скоро жалоба поступает от доверителя – стороны по соглашению, которому юридическая помощь не оказывалась, то «претензии по качеству оказания такой помощи может предъявлять только доверитель, в интересах которого было заключено соглашение и которому оказывалась юридическая помощь по такому соглашению». Сам же П. с жалобой на адвоката Б. в АПМО не обращался.

Вместе с тем квалифкомиссии была представлена e-mail-переписка между адвокатом и заявителем, из которой видно: к письмам сторонами прикладывались отсканированные страницы соглашения об оказании юридической помощи. Здесь же имелся итоговый вариант соглашения с подписью заявителя. По мнению комиссии, из ст. 434 ГК РФ следует, что договор оказания услуг должен быть заключен либо путем составления одного документа, подписанного сторонами, либо путем обмена документами, исходящими от сторон, либо принятием оферты, исходящей от стороны. Было установлено, что упомянутое соглашение об оказании юридической помощи было подписано сторонами путем обмена документацией посредством электронных форм связи, а именно по электронной почте в виде сканированных документов (их подлинность, кстати, сторонами не оспаривалась).

Вместе с тем заявитель не оспаривала и сам факт обмена электронными документами и согласование существенных условий соглашения с Б., а в жалобе указала только на «ненадлежащее исполнение адвокатом своих обязанностей по защите П.». При этом заявитель и подзащитный проживают в разных населенных пунктах.

В результате комиссия сделала вывод: требования п.п. 1 и 2 ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокатом были соблюдены. Однако было отмечено, что подобная практика заключения соглашения об оказании юрпомощи «может носить только единичный характер и обосновываться невозможностью личной встречи с доверителем», само же соглашение должно содержать сведения об электронных адресах сторон, по которым будет производиться обмен документацией.

Комиссия признала, что защитник исполнила свои обязанностей перед доверителем Н. надлежащим образом. Было дано заключение о необходимости прекращения дисциплинарного производства в отношении Б. вследствие отсутствия в ее действиях нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, а также КПЭА.