АП Москвы оценила «дуэль адвокатов» по делу генерала ФСИН

Совет Адвокатской палаты (АП) Москвы рассмотрел дисциплинарное дело, подоплекой которого стала ситуация коллизионной защиты в уголовном процессе о хищениях в Академии права и управления ФСИН. Расхождение в правовых позициях подсудимых (один признал вину, другой — отрицал) спровоцировало профессиональный конфликт между адвокатами в зале суда. Совет АП разъяснил, где заканчивается процессуальная активность и начинается этическое нарушение.

Генералу — реальный срок, полковнику — условный

В 2024 году в Рязани проходил судебный процесс над бывшим начальником Академии права и управления ФСИН генерал-майором внутренней службы д.ю.н. Александром Крымовым. Резонансное дело касалось присвоения более 3,7 млн рублей, выделенных на премии сотрудникам вуза в 2014 году. Вместе с генералом на скамье подсудимых оказался его первый заместитель — полковник Роман Ефремов.

Расследование началось еще в 2019 году. Первоначально обвинения предъявили лишь Ефремову по статье о злоупотреблении полномочиями (ч. 1 ст. 285 УК РФ). Однако суд вернул дело на доследование, усмотрев признаки более тяжкого состава и возможное соучастие. В 2023 году после вмешательства ГСУ СКР и переквалификации на ч. 4 ст. 160 УК РФ был арестован и Крымов, успевший к тому времени побыть и.о. ректора Санкт-Петербургского университета ФСИН.

В ходе уголовного процесса Крымов вину не признал. В октябре 2024 года Советский районный суд Рязани назначил ему 6 лет колонии общего режима со штрафом в 500 тыс. рублей. Ефремов, напротив, оформил явку с повинной и по тому же приговору получил 4 года условно по статье о пособничестве в присвоении (ч. 5 ст. 33, ч. 4 ст. 160 УК РФ). Обоих лишили званий.

Приговор обжаловал только Крымов вместе с командой своих адвокатов. Экс-генерал, среди прочего, отрицал, что часть похищенных средств ушла на банкеты с «элитными столами» в ходе подготовки и защиты его докторской диссертации в Академии МВД России. Московский адвокат к.ю.н. Олег Волченко в своей отдельной жалобе оспаривал доказанность вины и наличие у Крымова умысла на хищение, а также выражал сомнения по поводу добровольности явки с повинной Ефремова.

В свою очередь, один из защитников Ефремова — рязанский адвокат Дмитрий Крутов выступил с возражениями, попросив не менять наказание осужденным. Такой же позиции придерживалась и прокуратура. Рязанский областной суд оставил приговор в силе.

Процессуальный клинч в зале суда

Еще до оглашения приговора, в марте 2024 года, между Волченко и Крутовым произошел конфликт прямо в зале Советского районного суда Рязани. Во время допроса свидетеля Крутов — он являлся защитником Ефремова по назначению суда — попросил снять вопрос московского коллеги. В ответ Волченко заявил ходатайство об отстранении Крутова от участия в деле. Он пояснил: тот мешает допросу и действует вопреки интересам подзащитного, что в дальнейшем может повлиять на отмену приговора. 

Суд снял вопрос, адресованный свидетелю, но в отстранении отказал. Через несколько минут ситуация повторилась. Волченко вновь обратился к суду:

— У нас опять сейчас будет требование к адвокату, чтобы отстранить его от дела, потому что я задаю вопросы по противоречиям. Может быть, коллега не слушает показания, но ведет он себя максимально неэтично…

Затем московский защитник попросил суд сделать рязанскому коллеге замечание с разъяснением процессуальных обязанностей, добавив: «как я вижу, он не в полной мере понимает, зачем сюда пришел». Суд вновь отказал.

В августе 2024-го Крутов обратился с жалобой в Адвокатскую палату Москвы. По мнению заявителя, Волченко своими действиями во время судебного допроса умалил его честь и достоинство, нарушив нормы профессиональной этики, и пытался воспрепятствовать законной адвокатской деятельности. Волченко же в ответ настаивал, что действовал в интересах подзащитного, не прибегая к оскорблениям, а мнение выражал корректно.

Когда критика допустима, а коллизия — мнимая

Квалификационная комиссия и Совет АП Москвы встали на сторону Волченко. Было установлено, что его высказывания соответствовали стандартам делового общения (не использовалась бранная, сниженная или уничижительная лексика), а поведение было в полной мере этически оправданным.

«Заявление в корректной форме процессуальных требований, направленных на защиту прав доверителя, не может рассматриваться как нарушение норм профессиональной этики», — указал Совет.

Совет подчеркнул, что в деле имела место ситуация коллизионной защиты: один подсудимый отрицал вину, другой признал. В таких условиях допустима даже конфликтная линия между защитниками, если она обусловлена интересами доверителей.

Совет счел, что ходатайства Волченко были не выпадом против коллеги, а попыткой разрядить процессуальную напряженность, возникшую из-за противоположных линий защиты. Критикуя действия защитника Ефремова, московский адвокат действовал не только в интересах своего клиента, но и — парадоксально — в защиту второго подсудимого, которого, по его мнению, могли фактически подвести к самооговору. Такой подход не нарушает этику: в условиях коллизионной защиты адвокат вправе заявлять о рисках, если считает, что они могут повредить делу. При этом, как подчеркнул Совет, конечную оценку действиям участников процесса дает суд — и Волченко этого не оспаривал.

При этом сам факт такой активной реакции адвоката, как отметил Совет, еще не означает наличие объективной коллизии интересов между подсудимыми.

«Процессуальная ситуация не свидетельствовала о неустранимой коллизии между подсудимыми, равно как и о противоположности их интересов», — отметил Совет, подчеркнув, что вопросы Волченко и ответы свидетеля не могли ухудшить положения Ефремова, который признал свою вину. Совет также сослался на методическое пособие по коллизионной защите: наличие разных показаний подсудимых еще не означает реальной коллизии их интересов^[1].

Довод заявителя о том, что Волченко якобы пытался спровоцировать отказ Ефремова от адвоката по назначению, был признан надуманным.

В итоге дисциплинарное производство прекращено, а презумпция добросовестности адвоката — сохранена.