Барщевский полез в бутылку из-за попытки ревизии принципов УК

Конституционный суд РФ 5 апреля рассмотрел в открытом заседании дело о проверке положений Уголовного кодекса, устанавливающих, что водитель может быть признан пьяным только после медосвидетельствования, а не на основе иных доказательств. Поводом для рассмотрения конституционности п. 2 примечания к ст. 264 УК РФ стало дело автомобилиста Журавлева из Ивановской области (об этом Legal.Report писал здесь).

Предысторию изложил судья-докладчик Александр Бойцов. По его словам, Журавлев был признан виновником ДТП, в котором погибли двое из пяти пассажиров его автомобиля. С места аварии водитель сбежал и почти год скрывался, после чего сам пришел в полицию. В суде водитель пояснил, что разрешенной скорости не превышал и за рулем был трезв. Однако эти утверждения противоречили показаниям свидетелей и потерпевших, видеозаписям из баров, где перед последней поездкой отдыхала компания, чекам с указаниями употребленных спиртных напитков и другим уликам, отягчавшим вину Журавлева. Районный суд приговорил водителя к 8 годам лишения свободы. Состояние опьянения водителя было установлено не по результатам медосвидетельствования, а на основе других доказательств. Суд посчитал, что оставление водителем места ДТП, в котором пострадали люди, равнозначно отказу от прохождения медосвидетельствования. Но Верховный суд РФ, изучив жалобу защиты Журавлева, признал заслуживающими внимания и достаточными для рассмотрения судом кассационной инстанции доводы о том, что водитель неправомерно признан управлявшим автомобилем в нетрезвом виде. Ведь для признания водителя нетрезвым, согласно п. 2 примечания к ст. 264 УК РФ, должно проводиться медосвидетельствование, чего сделано не было.

Президиум Ивановского областного суда, придя к выводу о неопределенности положений УК РФ, приостановил производство по делу и обратился в Конституционный суд.

В ходе обсуждения в КС представитель Госдумы Татьяна Касаева заявила, что оспариваемая норма УК РФ не противоречит Конституции, поскольку не устанавливает запрета на использование других способов установления состояния опьянения, помимо медосвидетельствования. Вместе с тем, по ее мнению, необходимо выявление конституционно-правового смысла рассматриваемой нормы для единообразия правоприменительной практики.

– Если мы обратимся к истории отечественного уголовного права, мы увидим, что Уголовное уложение Российской империи вовсе не упоминало об опьянении как об особом обстоятельстве, предполагая применение общих правил о вменяемости лица, совершившего преступление, – напомнил представитель президента РФ в КС Михаил Кротов. – По этому поводу еще в XIX веке в пояснительной записке к Уложению указывалось: «Как ни прискорбно наблюдать увеличивающееся пьянство в народе, как ни опасны его последствия для общества, но все эти соображения, сами по себе взятые, не могут изменить существа и условий уголовной ответственности».

Он отметил, что в первоначальной редакции ст. 264 УК РФ, как и в ст. 63 УК РФ, где перечислены отягчающие обстоятельства, опьянение не упоминалось. Причем изменения в ст. 264 УК были внесены раньше, чем в ст. 63 УК РФ.

– Их внесение получило в основном негативные отзывы со стороны научного и судейского сообщества, – рассказал Кротов. – Среди недостатков избранного законодателем подхода называлась его бессистемность, поскольку законодатель выборочно подошел к вопросу ужесточения санкций за совершение преступления в состоянии опьянения, выбрав из всех возможных деяний только нарушение ПДД и эксплуатации транспортных средств, позабыв про равные и даже более опасные деяния.

В качестве последних он привел преступления по ст. 263 (нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного, морского и внутреннего водного транспорта и метрополитена), ст. 268 (нарушение правил, обеспечивающих безопасную работу транспорта) и ст. 350 (нарушение правил вождения или эксплуатации машин) УК РФ.

Сложившаяся ситуация, по мнению представителя президента, требует корректировки. При этом, по его словам, стоит учитывать и международный опыт, однако с оговорками – к примеру, не на всех территориях России, в отличие от других стран, можно оперативно доставить водителя в медучреждение для проведения медосвидетельствования.

Представитель Генпрокуратуры Татьяна Васильева также высказалась в пользу либо выявления конституционно-правового смысла оспариваемых норм, либо, предпочтительнее, внесения изменений в уголовное законодательство, поскольку правоприменительная практика складывается неоднозначная. Она отметила, что Генпрокуратура уже предлагала своего рода урегулирование этого вопроса, когда обсуждалось постановление Пленума Верховного суда РФ «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств». ГП, в частности, предлагала дополнить его положением о том, что совершение водителем преступления в состоянии опьянения может быть установлено судом и на основании совокупных иных исследованных в судебном заседании доказательств, если направление его на медосвидетельствование после задержания не представляется возможным. Например, в случае, если водитель скрылся с места происшествия и был задержан через несколько дней.

– Это наше предложение Верховным судом поддержано не было! – констатировала Васильева.

Представитель правительства РФ в Конституционном суде Михаил Барщевский пошел наперекор мнению большинства, склонявшегося к тому, что закон позволяет или должен позволять суду устанавливать опьянение не только по результатам медосвидетельствования, но и по другим доказательствам. Об этом можно было догадаться уже из преамбулы юриста к выступлению.

– Есть такое выражение – «для чистоты отношений», – издалека начал он.  – «Для чистоты отношений» я сперва хочу высказаться не по существу дела, а по моему отношению к пьяным водителям, чтобы было правильно понято все, что я буду говорить в дальнейшем. Я непьющий. За рулем 40 лет. Я бы вообще установил уголовную ответственность просто за нахождение за рулем в нетрезвом состоянии, начиная со средней степени. Без последствий! Два месяца назад я попал в первую аварию за предшествующие 35 лет, когда в меня въехал в стельку пьяный водитель. Я не люблю пьяных. Это я к тому, чтобы вы понимали, что все, что я скажу, абсолютно не относится к защите их от какого-либо преследования.

Но дальнейшие слова Барщевского нетрезвые водители могли бы трактовать в свою пользу. Юрист настаивал, что устанавливать состояние опьянения можно и нужно исключительно по результатам медосвидетельствования.

– Объективная сторона состава преступления по ст. 264 УК РФ – это нарушение ПДД, это труп или тяжкие телесные, это пьяный водитель, – напомнил он участникам заседания основы права. –  А можно с разными критериями подходить к разным элементам объективной стороны? Мы труп как устанавливаем – свидетельскими показаниями? Или все-таки медицинским заключением? А тяжкие телесные? Свидетельскими показаниями? «Через два месяца он так хромал, так хромал!.. Наверняка у него были тяжкие телесные», – рассказывает свидетель. «А вдова так плакала, так плакала – наверняка муж погиб!» Пока нет медицинского документа, подтверждающего причинно-следственную связь между травмами, полученными при ДТП, и смертью, – у нас нет состава преступления! Пока нет медицинского заключения о тяжких телесных, являющихся следствием, – нет! А вот в отношении другой части объективной стороны – пьяного за рулем, – оказывается, можно без объективных доказательств! Это как минимум нелогично!

Барщевский вспомнил, как в молодости напоказ достал перед выступлением в суде бутылку, стакан, налил и выпил. Присутствующие были уверены, что юрист пьян, но тот доказал, что в бутылке была вода, а не спиртное, и тем самым убедил суд, что свидетельские показания не могут быть доказательством опьянения человека.

– «По мозгам» я получил хорошо. Поэтому сегодня не повторяю этот эксперимент здесь. Но если бы я его повторил – все вы, присутствующие здесь судьи, и все, кто сидит у меня за спиной, с чистой совестью подтвердили бы, что я выпил стакан водки! Как свидетельскими показаниями утверждать, что человек был пьян?

Покраснение лица, по словам Барщевского, может быть при гипертонии. Неровная походка – следствием стресса, который испытывает человек, ставший виновником аварии: «У него что, должна быть солдатская походка на параде?»

– Как можно свидетельскими показаниями установить физиологическое состояние? Оно может быть установлено только приборами! Если лицо скрылось – так отловите! А если убийцу не смогли поймать? У нас презумпция – кто был на месте преступления, тот и убийца? – рассуждал Барщевский.

И подытожил: нельзя вводить презумпцию пьянства.

Свое решение по делу о пьяных водителях Конституционный суд РФ огласит в ближайшее время.