В Госдуме поспорили об отмене мотивировочной части судебных решений

Законодательный комитет Госдумы 9 апреля рекомендовал принять в первом чтении законопроект о внесении изменений в ГПК, АПК и КАС РФ, инициированный Верховным судом РФ (о претензиях экспертов к документу читайте на L.R здесь). Его представил депутатам зампредседателя ВС Василий Нечаев, после чего развернулась оживленная дискуссия, свидетелем которой стал журналист Legal.Report.

Глава комитета Павел Крашенинников, предваряя выступление Нечаева, охарактеризовал законопроект как "большой, мощный, перспективный".

– Цель внесения изменений – унификация процессуального законодательства и его дальнейшее развитие, – отметил зампред Верховного суда. – Изменения, как вы видите, очень масштабные. С другой стороны – принципиальных новшеств тут немного, если разобраться.

По словам Нечаева, проект, прежде всего, исключает институт подведомственности. «До реформы 2014 года у судов общей юрисдикции с арбитражными судами точек соприкосновения практически не было, – рассказал судья. – И вот тогда институт подведомственности был оправдан. А сейчас этот принцип уже не действует – остается лишь принцип подсудности».

Здесь Нечаев сделал отсылку к Конституции.

– Хочу обратить ваше внимание: там в части судебной системы тоже нет принципа подведомственности. Только одна лишь подсудность. Итак, мы, Верховный суд, тоже предлагаем оставить в проекте закона институт подсудности.

Весьма важно, что согласно внесенному документу исключается и договорная подсудность, заявил зампред ВС.

– Да, раньше и она была оправданна. Но в нынешних реалиях она попросту нарушает права и организаций, и граждан. Взять, к примеру, обычный кредитный договор, которых каждый день заключаются тысячи. Это, по сути своей, договор присоединения, в котором прописывается договорная подсудность. И юрлицам, и физлицам ничего не остается, как его подписывать. И получается: московские банки раздают кредиты лицам, которые рассеяны по всей России. Взять договор купли-продажи автомобиля – и там тоже договорная подсудность, по месту продавца… Любые дела должны рассматриваться только судами города Москвы, что выливается в ощутимые затраты для компаний и для граждан. И элемент коррупционности там тоже весьма и весьма солидный. Поэтому мы предлагаем этот совершенно неоправданный институт тоже исключить!

Еще одна проблема, по словам Нечаева, заключается в том, что «у нас порядок отвода судей в ГПК и в АПК различный». Для унификации данных норм предлагается ввести единый порядок отвода, конкретизировал он.

Зампред ВС коснулся еще одного острого момента.

– Предлагается ввести профессиональное представительство, – отчеканил Нечаев. – В нашем проекте представитель может быть только адвокатом или лицом с высшим юридическим образованием.

По рядам депутатов прошел заметный шум. И зампред ВС как будто решил «подсластить пилюлю».

– Проектом вводится и новый институт – поверенных, – сообщил он. – И вот они-то могут не иметь высшего образования. Но, подчеркиваю, только в том случае, если они выступают в роли поверенных!

Что касается примирительных процедур, то «у нас они расписаны в АПК, в ГПК же их нет», заметил Нечаев. В порядке «все той же унификации» законопроектом предлагается ввести такие процедуры и в Гражданский процессуальный кодекс.

Далее Нечаев перешел к теме, которая определенно стала «камнем преткновения дня».

– Мотивированное решение сейчас выносится по всем делам, – сообщил зампред ВС.

– О-о-о… – тихо, но различимо протянул кто-то из парламентариев.

– Так вот, – ничуть не смутившись, продолжал Нечаев, – нами предложено ввести норму в оба кодекса (АПК и ГПК – прим. ред.): мотивированное решение не выносить. А что касается КАС, то там его нужно выносить, исключая определенные категории дел. Это не говорит о том, что мотивированных решений не будет.

– А как? – прошептал очередной «невидимый» оппонент Нечаева.

– Нет, права граждан тут никак не нарушаются, – пообещал судья. – Суть в том, что суду просто дается право выносить немотивированное решение. Если же участвующие в деле лица попросят об этом – суд обязан вынести мотивированное решение в течение 10 дней. По части дел такое решение обязательно – к примеру, по связанным с интеллектуальными правами, трудовыми и семейными спорами.

«Нет тут нарушений, в общем», – еще раз резюмировал будто бы предвидевший вал нелицеприятных вопросов Нечаев.

– В 2017 году вынесено 14 миллионов решений по гражданским делам и около полутора миллионов в арбитражных судах, – полистав бумаги, зампред ВС вновь заставил всех оживиться. – Из этого числа в апелляционном порядке было обжаловано порядка 565 658 решений, это 4%. Выносить, таким образом, по всем делам мотивированное решение – очень затратно и непроизводительно!

Освобождающееся время судей Нечаев предложил «направить на более сложные дела – вот на те самые 4%».

– Я здесь нарушений прав граждан и организаций не вижу! – в который раз повторил он.

Под конец своего доклада Нечаев рассказал еще об одной новелле в законопроекте Верховного суда: это впервые предложенные основания для пересмотра решений по новым обстоятельствам. «Здесь, конечно, тоже можно много что обсудить», – предупредил он.

По словам судьи, он и не надеялся, что документ «не вызовет больших замечаний».

– Верховный суд готов работать со всеми замечаниями, – заверил Нечаев. – Мы – за выработку согласованных решений. И просим поддержать законопроект!

Слово взял модератор заседания Павел Крашенинников.

– Коллеги, мы вошли в такой этап, когда у нас намечается очередная модернизация, судебная реформа. Совсем недавно мы приняли в первом чтении законопроект, касающийся создания апелляции и кассации. А сейчас, по факту, унифицируется гражданский процесс, – сообщил глава комитета.

Верховный суд, по его словам, «предлагает эволюционный путь», и это достаточно позитивный момент.

– При революционном пути готовится единый ГПК, а при эволюционном нормы унифицируются, пока все три обсуждаемых кодекса не станут фактически одинаковыми, – заявил Крашенинников, чем заставил коллег заулыбаться. – Этот путь проще для тех, кто готовит текст, он особенно привлекателен для судей и для участников процесса. В целом проект очень важный и нужный!

Вместе с тем, как заметил глава законодательного комитета, «здесь есть несколько важных вопросов».

– Первое. Будем ли мы, коллеги, пытаться прописывать процессуальные полномочия апелляционных и кассационных судов в этом проекте? Или все-таки в другом, отдельном? И еще. Да, все, что сказал Василий Иванович, стоит, безусловно, поддержать. По поводу исключения подведомственности – абсолютно правильная история. Но требуют дополнительного обсуждения вопросы, связанные с мотивировкой судебных решений. Тут ведь речь идет, прежде всего, о защите прав граждан.

Крашенинников высказал претензии и к предложенному законопроектом «онлайн-порядку» извещения участников процесса.

– Мы не можем обязывать людей находиться, скажем так, в интернете: вот вы зайдите, сами посмотрите… Лет через пятнадцать это, допустим, можно ввести в действие. Но не теперь.

«Раунд вопросов» от членов комитета открыл Зариф Байгускаров, почти три десятка лет проработавший в системе судебных приставов, а также трудившийся федеральным судьей. У него предсказуемо возник тот самый «профессиональный» вопрос – об отказе от обязательности мотивированного решения.

– Если это станет правилом, поверьте – ни один вменяемый судья не станет сидеть и писать мотивированное решение, – утверждал он. – Это я вам однозначно говорю как бывший судья! И еще тут нарушаются права лиц, которые не принимали участие в заседании, но чьи права и обязанности также были затронуты – они не смогут ознакомиться с мотивированным решением. Как они вообще смогут его обжаловать, у них же не будет доводов?!

– Действующие судьи – разумеется! – поддерживают отказ от непременного составления мотивированного решения. Но это, поверьте, не говорит о том, что оно так и не будет в итоге написано! – защитил позицию ВС Нечаев. – Оснований для того, чтобы обязать в этом судью, в законопроекте предостаточно.

– Вот вы привели статистику – как мало обжалуется решений в апелляции, – подключился к дискуссии первый зампред комитета Юрий Синельщиков, бывший первый зампрокурора Москвы. – Так, может, потому мало и обжалуется, что есть та самая мотивировка, убеждающая граждан в бессмысленности идти дальше? А перестанем мы ее писать – так количество жалоб в судах возрастет в разы!

Нечаев толком не успел ответить, как член комитета от ЛДПР Сергей Иванов заявил, что он грубо подсчитал на калькуляторе потенциальный экономический эффект от отмены мотивировочной части. «Получаются, с учетом рабочего времени судей, бешеные деньги – несколько сэкономленных триллионов… или даже квадриллионов, – поделился он. – А чего мы вообще хотим добиться-то? Мол, можно не писать, но если попросят – то уж пишите?! Так мы ко второму чтению хотим это как-то поменять? Тогда получается – меняется сама концепция законопроекта, а это неправильно!»

– Как быть-то, Павел Владимирович? – прямо обратился он к Крашенинникову.

– Я думаю, что это все-таки нельзя назвать концепцией, – заметил тот. – Концепция другая – это модернизация судопроизводства. А мотивировочная часть – просто один из предлагаемых инструментов, против которого у нас, как видите, имеется ряд возражений… но большинство вопросов в проекте, мне кажется, решено очень удачно.

– Так ко второму чтению мы что угодно можем понапихать в этот документ! – мрачно заметил Иванов.

– Если это будет касаться унификации процесса – то пусть так и будет. И мне кажется, «понапихать» – не совсем парламентское выражение, – дипломатично поставил точку в разговоре Крашенинников.

– Главное, если мы говорим о мотивировке, – экономия времени, позволяющая судьям перейти на более сложные дела! – еще раз громко подчеркнул оживившийся Нечаев.

После короткого голосования комитет поддержал законопроект абсолютным большинством голосов «с учетом существенной доработки ко второму чтению».