Долой бумажные протоколы! Всех аудио- и видеозаписать!

9 июня на церемонии открытия нового здания Арбитражного суда Республики Татарстан, оснащенного по последнему слову техники, Председатель Верховного суда РФ Вячеслав Лебедев отметил важность аудио- и видеопротоколирования и заявил (очевидно, выразив позицию ВС), что при аудиозаписи письменный протокол утрачивает свое значение, а поэтому его надо упразднить, внеся в Госдуму соответствующий законопроект. Руководитель ВС также выразил удивление, что «некоторые представители институтов гражданского общества говорят: не нужен видеопротокол», хотя, по его словам, этот формат не лишний, так как «наглядно демонстрирует, что же в действительности происходило».

Второстепенный, но важный

Не ясно, относились ли слова об отмене протоколов только к цивильному процессу, или же речь шла в том числе и об уголовном и административном судопроизводстве, но идея полной отмены бумажного прокола, тем более высказанная главой высшего суда, весьма революционна. Даже в «продвинутом» в этом смысле АПК РФ, который с 2010 года предусматривает обязательную аудиозапись каждого судебного заседания, бумажный протокол не упразднен, хотя и имеет второстепенное значение. Более того, в уже принятых в первом чтении Госдумой законопроектах об обязательной видеозаписи судебных заседаний в гражданском, административном и уголовном судопроизводстве не говорится об отмене письменного протокола.

Письменный протокол с точки зрения любого процессуального кодекса — это, с одной стороны, доказательство, с другой стороны, гарантия процессуальных прав участников споров и основных процессуальных принципов. Институт принесения замечаний на письменный протокол в случае его искажения — средство восстановить действительный ход заседания. Может ли аудиозапись судебного заседания (аудиопротокол) иметь такое же значение, как письменный протокол, и есть ли преимущества у письменного протокола перед аудиопротоколом?

Коль скоро техника может заменить человека в этом вопросе и справиться с задачей лучше секретаря судебного заседания, то аудиопротокол вполне может заменить собой письменный протокол. Однако возможно это только при соблюдении ряда условий. Во-первых, материальный носитель с аудиозаписью должен обязательно приобщаться к материалам дела. Во-вторых, стороны должны иметь доступ к аудиозаписи и возможность получить ее копию, а в случае отсутствия у них специального оборудования для прослушивания — ознакомиться с записью в помещении суда. В-третьих, должна быть возможность высказать замечания относительно правильности ведения аудиозаписи (прежде всего, на предмет непрерывности и полноты). В-четвертых, действующие АПК РФ и КАС РФ, согласно которым обязательна аудиозапись, предусматривают включение в письменный протокол таких сведений, которые могут не быть зафиксированными в аудиозаписи, как то: сведения о явившихся лицах, участвующих в деле, и их представителях, времени начала и окончания заседания и проч. Но все эти сведения могут оглашаться под аудиозапись, только это прямо необходимо предусмотреть. В-пятых, должны быть предусмотрены последствия отсутствия материального носителя аудиозаписи в деле и собственно аудиозаписи заседания в архиве суда. Как, например, сейчас отсутствие письменного протокола является безусловным основанием для отмены судебного акта.

По смыслу действующего российского законодательства, согласно сложившейся судебной практике и в теории процесса, письменный протокол — это не стенограмма, в нем должны отражаться не все, а лишь ключевые моменты судебного заседания, в этом его отличие от сплошной фиксации и его преимущество. Кроме того, это относительно дешевый способ протоколирования, а в текущей экономической ситуации стоимость внедрения того или иного новшества должна иметь значение. В то же время, например, в арбитражном процессе как раз из-за наличия аудиозаписи письменный протокол практически утратил свое значение документа, отражающего важнейшие моменты хода заседания, и зачастую совершенно не соответствует требованиям ст.155 АПК РФ относительно его содержания, представляя собой «пустышку» (дата, время начала–окончания заседания, сведения о представителях). Такой документ уж точно не является гарантией процессуальных прав тяжущихся.

Представляется, что накопленный арбитражными судами опыт работы с аудиопротоколами позволил бы учесть эти требования и при упразднении письменного протокола как минимум не понизить, а в идеале — усилить гарантии прав участников споров. Однако в условиях, когда обязательная аудиозапись в принципе не предусмотрена в УПК РФ и в ГПК РФ (а с учетом идеи ввести пока только тотальную видеофиксацию режим обязательного аудиопротоколирования может оказаться под вопросом в административном и арбитражном процессе), говорить об отмене письменного протокола, по крайней мере, преждевременно.

Разумные ограничения

Суды не ведут статистику на предмет того, как часто в арбитражных судах стороны запрашивают протоколы судебного заседания в том или ином виде. Но можно предположить, что их вряд ли требовали по тем делам, по которым не обжаловались судебные акты. При том что в 2015 году только 20% решений арбитражных судов первой инстанции было обжаловано в апелляционном порядке, возникает вопрос: для чего в таком случае тратятся средства налогоплательщиков, если аудиозаписи не востребованы?

В этой связи представляет интерес порядок получения доступа к аудиозаписи в Великобритании, где тотальное аудиопротоколирование не предусмотрено, но может вестись по инициативе суда. Участники дела также вправе попросить о записи предстоящего длительного заседания или конкретной его части. Они могут прослушать аудиозапись или получить ее расшифровку, но материальный носитель предоставляется в исключительных случаях (например, когда есть сомнения в правильности расшифровки). Соответствующие итерации подлежат обязательной предварительной оплате. Представляется, что это подход зрелой правовой системы: записывать не все, а лишь что-то очень важное (с точки зрения сторон или суда) и выдавать в дальнейшем за плату.

Возможно, стоит попробовать реализовать идею Верховного суда в тестовом режиме — в некоторых судах или по отдельным делам, но при обязательном согласии их участников или, например, только в делах с участием профессиональных представителей, а уже после эксперимента проанализировать итоги. Вполне возможно, что с учетом специфики споров в арбитражных судах, участников которых в подавляющем большинстве случаев представляют профессиональные юристы, отмена бумажного протокола не понизит процессуальных гарантий. Так же как и по делам, рассматриваемым в соответствии с КАС РФ. Однако совершенно иная ситуация имеет место в гражданском и уголовном процессе.

Не следует обходить и вопрос целесообразности. Например, с учетом круга дел, рассматриваемых мировыми судьями, затраты на оснащение их залов заседаний средствами аудио-, а тем более видеофиксации вообще несоизмеримы. В любом случае идея скоропостижного внесения в Госдуму законопроекта об отмене письменного протокола в гражданском и уголовном процессах и принятия соответствующего закона не выглядит разумной. По-прежнему большая часть судов общей юрисдикции не имеет соответствующего технического оснащения. В чем же необходимость уже сейчас править процессуальные кодексы? Опять соответствующие идеи рождаются кулуарно, без серьезной проработки и обсуждения с заинтересованными представителями юридического сообщества.

Резюмируя сказанное, отметим, что предложение упразднить письменный протокол судебного заседания не лучшая законодательная инициатива не только применительно к гражданскому и уголовному процессу. В уголовном и гражданском процессе делать это совершенно преждевременно до как минимум реализации положений Федеральной целевой программы «Развитие судебной системы России на 2013–2020 годы» в части оснащения всех залов судебных заседаний системами аудиопротоколирования. И применительно к любому процессу — до широкого и открытого обсуждения соответствующей инициативы с представителями юридической общественности, учеными и прежде всего практикующими юристами — реальными и наиболее частыми пользователями как протоколов в письменной форме, так и аудиозаписей.

Что касается высказанной ранее представителями «некоторых институтов гражданского общества» критики идеи тотального видеопротоколирования, то в настоящее время к этому нечего добавить по существу, несмотря на то, что сама по себе идея хороша. И недостаточность бюджетных средств на гораздо более приоритетные проекты, чем обеспечение тотальной видеофиксации во всех судах страны, — в текущее время весомый аргумент против, но не основной. Для начала хотелось бы четкого понимания, зачем это нужно при рассмотрении всех без исключения дел, какую роль будет выполнять видеопротокол и каковы его процессуальные преимущества в сравнении с аудиозаписью.

Красивая общая фраза в пояснительных записках к законопроектам о введении обязательной видеозаписи о том, что реализация законов «позволит повысить гарантии постановления судом законного, обоснованного и справедливого решения и обеспечить судебную защиту прав и законных интересов участников уголовного, гражданского и арбитражного судопроизводства», отнюдь не достаточный мотив для внесения изменений в процессуальный закон и дополнительной нагрузки на бюджет (по самым скромным оценкам в размере более 5 млрд руб. единовременно на техническое оснащение и более 1,5 млрд руб. ежегодно на поддержание работоспособности).

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции