Brexit: вызов Европе или блеф?

Итоги консультативного референдума по выходу Великобритании из Европейского Союза (ЕС) продолжают «будоражить умы» и «отказываются» уходить из новостных полос СМИ. Результаты референдума шокировали, они заставили задуматься, они проложили новую канву для будущих реформ в Европе. Особый интерес вызывает вопрос, как это повлияет на отношения ЕС с Россией.

Brexit — это проявление демократии, и очень качественной демократии. Позиции и планы на будущее народа и политических элит разошлись, и британские политические элиты согласились с мнением народа. Во всяком случае, пока согласились. Референдум консультативный, но его результаты обязывают Британию выйти из ЕС.

Для Британии — это серьезный вызов. Проблема членства в ЕС раскалывала британское общество с момента присоединения в 1973 году. Противники членства в ЕС победили на референдуме 2016 года с минимальным перевесом. Это было предсказуемо и могло случиться, ничего здесь фантастического или конспирологического нет. Очевиден раскол между поколениями британцев: старшее поколении оказалось более консервативным и проголосовало в большинстве за выход из ЕС. Очевиден раскол между регионами Великобритании: жители Шотландии и Северной Ирландии предпочли бы остаться в ЕС. Итоги консультативного референдума привели к отставке правительства. Все это исключительно внутренние британские дела, внешние призывы «за» и «против» не могли возыметь эффекта.

Малопредсказуемы экономические последствия Brexit. Выйти экономически из ЕС невозможно, возможно только выйти из структур принятия решений в ЕС. До конца не ясно еще, в какой форме Британия сохранит связь с ЕС: будет ли это вхождение в Европейское экономическое пространство, в котором сейчас находятся Норвегия, Исландия и Лихтенштейн, или развитие отношений на билатеральной основе, как это делает Швейцария. Не совсем понятно, что будет со всем массивом законодательства ЕС, действующего на территории Британии до ее выхода.

Вместе с тем к этим процессам нельзя подходить с российской меркой. Что только нельзя было услышать за последнюю неделю в связи с Brexit! Очень сложно объяснить здесь, в России, что никакого краха Великобритании, отказа от монархии, дестабилизации обстановки, резкого обнищания населения, гиперинфляции или возрождения Ирландской республиканской армии не предвидится. Просто потому, что это другая политическая культура. С другой стороны, Brexit — нежеланный «ребенок».

Для Европейского Союза — это еще более серьезный вызов. В первую очередь потому, что Brexit — это порождение демократии, которой так не хватает самому Союзу. Понятно, что выход Британии из ЕС не приведет к развалу объединения. К слову, Великобритания никогда не относилась к числу стран-основательниц Сообществ, присоединилась к ним только в 1970-е годы и всегда имела сдержанную позицию в отношении резкого развития интеграционных процессов. Британия не входит ни в зону евро, ни в Шенгенское пространство.

Очевидно, Brexit ставит на повестку дня вопрос о реформе системы членства в Европейском Союзе. Система членства в ЕС не изменялась никогда. Амстердамские изменения в 1997 году коснулись лишь формального переноса положений о присоединении к ЕС в Маастрихтский договор из учредительных документов каждого из тогда трех Сообществ. Курьезным примером этому является отзыв заявки Швейцарии на членство в Сообществах (о которой мало кто помнил). Заявка, поданная еще в 1992 году, была отозвана Парламентом Швейцарии в июне 2016 года. По сути ничего не изменилось, и сегодня все так же, как и было за год до вступления Договора о Европейском Союзе в силу.

Правильно ли это? Правильно ли то, что ЕС, не являясь в чистом виде межправительственной структурой, сохраняет практически классическую систему членства государств для региональной международной межправительственной организации? Почему Турция или Македония «ломятся» в закрытую дверь ЕС, Грузии и Украине не обещают членства и смеются, когда кто-то говорит о гипотетической возможности членства России в ЕС? Одновременно, если начинается разговор о выходе Британии или Греции, все принимаются пить сердечные капли и устрашаются полным развалом Европейского Союза. Разве нельзя сделать систему участия европейских стран в процессах интеграции такой, которая позволила бы каждому из государств найти для себя приемлемое место в европейском доме? Ответ однозначный — можно, но для этого нужны реформы.

Реформам должен также подвергнуться и формат Европейского экономического пространства в сторону большего сближения и привлечения государств-участников к принятию экономических решений в Брюсселе.

Кроме того, итоги референдума о выходе из ЕС в Шотландии и Северной Ирландии говорят о том, что ЕС должен эволюционировать в сторону Европы в том смысле, чтобы предоставить возможность регионам не только исключаться из европейских процессов, как в случае с уже упомянутой Гренландией, но и активней подключаться к участию в интеграции, не затрагивая, разумеется, вопроса о территориальной целостности и суверенитета государств. Это могло бы позволить расширить возможности не только для регионов государств-членов, тех же Шотландии и Северной Ирландии в будущем, но и для Калининградской области или даже Косово.

Для России Brexit — это тоже вызов. Только глупцы могут злорадствовать или приводить в сравнение выход балтийских стран из СССР незадолго до его распада. Нет смысла радоваться появлению сложностей на Западе. Ухудшение экономической ситуации на внутреннем рынке ЕС, главного и безальтернативного зарубежного торгового партнера России, может ударить по российской сырьевой и полностью зависимой от внешней торговли экономике сильнее любых «западных санкций». Сами «санкции» выход Британии из ЕС не устранит. Никаких политических выгод из Brexit Россия извлечь не сможет, так как российский «exit» из европейских процессов случился еще два года назад. Только это произошло в отсутствие каких-либо демократических процедур, исключительно по произволу политических элит.

Иной вопрос, выходит ли Британия в действительности? Несмотря на то, что выход государства-члена из состава ЕС — беспрецедентный факт, ЕС формально готов к этому. Лиссабонский договор ввел процедуру сецессии в текст учредительных документов Союза. Статья 50 Маастрихтского договора закрепляет сегодня процедуру выхода из ЕС. Кроме того, существует опыт выхода Гренландии (региона Дании) из Сообществ, состоявшийся в 1985 году на основе специального договора. Выход Британии из ЕС будет оформляться также на основе специального соглашения, условия которого будут определены Европейским советом, а заключено оно будет Советом ЕС после одобрения Европейским парламентом. Однако юридически Великобритания еще ничего не сделала для выхода. Для инициирования выхода Британии из состава ЕС необходимо специальное уведомление Европейского совета со стороны Британии. Только после этого начнется отсчет двухлетнего периода завершения действия учредительных договоров ЕС на территории Британии. Срок может быть продлен. Так что, говоря юридически, Великобритания все еще в Европейском Союзе.

В этой связи призыв Председателя Европейской комиссии Жан-Клода Юнкера как можно скорее начать переговоры о выходе Британии является просто эмоциональной реакцией на разочарование референдума. Британия сможет направить уведомление о выходе только после того, как устаканится внутриполитическая ситуация, связанная со сменой Кабинета Министров по итогам все того же референдума. Сможет, но направит ли? Здесь больше вопросов, чем ответов. В частности, какова будет роль британского парламента в этом процессе? Механизма выхода из ЕС британское внутреннее право не предусматривает, а сама Британия не готова к выходу из ЕС.

Особого внимания достойно мнение Министра иностранных дел Италии Паоло Джентилони, высказанное в интервью программе BBC HARDtalk 9 июля 2016 г., который считает, что Британия сможет остаться в ЕС, несмотря на результаты референдума, поскольку современная европейская история знает много примеров «обхода» таких результатов. Действительно, юридически всегда можно найти выход из такой ситуации. Результаты референдума уже поставлены под сомнение, поскольку онлайн-петиция за повторный референдум собрала более 4 млн голосов. Вспомним принятие и вступление в силу Лиссабонского договора 2007 года, который воплотил 98% текста отклоненной Конституции для Европы на референдумах в Голландии и во Франции, и был сам первоначально отклонен на референдуме в Ирландии, и принят только после повторного референдума, состоявшегося через год. Если надо, так надо! А помните итоги референдума по сохранению СССР?..

Мнение авторов может не совпадать с позицией редакции