Дмитрий Гололобов из Лондона: От года юридической Свиньи к году юридической Крысы

Суровые годы уходят

…

За ними другие приходят

Они будут тоже трудны

В ответ на вопрос «А зачем писать о завершении российского юридического года из Лондона?» я осмелюсь заметить, что нигде так хорошо не пишется о России, как здесь. Причем по совершенно очевидным причинам.

Английский суд и российское право

Современный Лондон — это своего рода живой (тактильный) музей российской действительности. Тут в довольно ограниченном пространстве (вольере) собраны редчайшие экземпляры российской фауны: от разных бывших крупных чиновников до все еще жаждущих вернуться на неприветливую Родину предпринимателей и банкиров. Выпиваешь в пабе пару пинт с почти незнакомым человеком — и вдруг выясняется, что ты в каком-то 1998 году подписывал у него в министерстве очень важную бумажку. А в 2005-м очень нехорошие люди вынудили его уехать скучать в Лондон, совершенно необоснованно заявив, что он берет взятки. И с тех пор он — скромный кенсингтонский рантье. В России эти истории из него бы никакой Следственный комитет совместно с ФСБ никакими бутылками из-под шампанского не вытянул. А в Лондоне человек расслабляется и ментально готов писать мемуары.

Или, скажем, английские суды. Это же бездонный источник информации о России. Знаменитое решение Berezovsky v Abramovich — библия любого продвинутого юриста, политолога и предпринимателя. А сколько еще почти неизвестных документов и решений судов тут можно раскопать, просто уму непостижимо. Лучший специалист по вопросам содержания в российских тюрьмах и тот живет в Британии. Потому что он известный английский профессор и его в России охотно пускают туда и показывают то, что сто правозащитников и за сто лет не раскопают.

Кстати, реальное российское право уже давно в значительно степени определяется решениями английских судов, если кто еще не понял. Буквально пару месяцев назад г-жа Потанина пыталась уговорить английский суд отобрать у ее бывшего мужа солидную часть «Норильского никеля», чтобы обеспечить ей «достойный привычный образ жизни». Пока ей это не удалось, но все бывшие, действующие и перспективные жены отечественных олигархов затаив дыхание ждали того момента, когда можно будет делить активы супругов в очень щедром по отношению к разведенным женщинам английском суде.

Юристам абсолютно все равно, что было принято и вступило в силу

Обычно, когда пишут обзор «юридического года», туда тщательно впихивают кучу информации о том, какие «важнейшие» нормативные акты были приняты и какие «судьбоносные» судебные решения вынесены. И с умным видом рассказывают о том, как это отзовется на людях в будущем году. Не будем заниматься откровенной ерундой, с которой справится любой паралигал. Раскрою вам страшную тайну: юристам абсолютно все равно, что было принято и вступило в силу в этом «тяжелом» году, а что будет принято в следующем «еще более тяжелом» году.

Закон — не враг среднестатистического российского юриста. Чем больше малопонятных и запутанных законов принято и вступило в силу, тем юристу лучше. Тем больше озадаченных клиентов заплывает в его сети и платит ему чеканной монетой. В этом плане российская власть — очень хороший друг юристов и из года в год их не разочаровывает. Кстати, это объективно обоснованно — английское право развивалось и наращивало мускулы где-то 700 лет, а от российского права требуют пройти этот эволюционный путь за несколько десятилетий. Соответственно, парламент и правительство напрягаются. Причем их деятельность удивляет только сейчас, а лет через десять, когда наступит совершенно другой период «тонкой настройки» законодательства, она будет казаться абсолютно естественной. Мой любимый пример: где-то за десять лет «правления» лейбористов в Британии они придумали и провели через парламент законодательство, предусматривавшее более 4000 различных составов уголовных преступлений. Больше, чем по одному преступлению за каждый день правления. И сейчас это кажется абсолютно нормальным. Российский уголовный кодекс, таким образом, еще сопливый первоклассник по сравнению с уголовным законодательством Британии, и поэтому «криминализация» чего-нибудь нового всегда ведет к разговорам о «возвращении 37-го года».

Кстати, бешенство «принтера законов» привело уже к появлению специалистов в таких экзотических отраслях, как «санкционное право», «политическая юриспруденция», «иностранные агенты», «уголовно-правовая защита бизнеса». Коллеги-юристы сильно лукавят, когда жалуются в своих выступлениях и блогах на власть и законы, — именно благодаря им многие из них очень щедро кладут (а не мажут) икру на масло и живут в Лондоне исключительно в отелях Four seasons и Corinthia.

Мелкотравчатые юристы и «решение вопросов»

Прошедший год, казалось, дал еще раз ответ на вопрос «А есть ли в России вообще право?». На самом деле то, что до сих пор развивалось в России, — это еще не юриспруденция. Вернее, не совсем юриспруденция. Наиболее серьезные вопросы оформлялись в соответствии с английским правом, а наиболее серьезные процессы отдавались на откуп иностранным и международным судам.

С другой стороны, канонические юристы по-прежнему были подвинуты всевозможными «решалами», которые за большие и очень большие деньги брали на себя «реальное разруливание и решение серьезных вопросов», а мелкотравчатые «честные» (вернее, не допущенные в сияющие высоты, где решаются вопросы) юристы просто оформляли в приличном виде то, о чем договорились большие серьезные дяди. Известные правосудию «решалы», начиная от полковника Захарченко и заканчивая полковником Черкалиным, убедительно продемонстрировали, что на реальном решении проблем можно зарабатывать деньги, абсолютно сравнимые с доходами всей российской адвокатуры. Среднестатистическому же российскому клиенту глубоко чуждо понятие юриспруденции как юриспруденции. Клиент пока еще не очень хочет платить за малопонятную юриспруденцию как таковую, а хочет платить за реальное решение вопроса. Лучше всего — по результату. Рядовым «честным» юристам платят только те клиенты, которые не могут позволить себе заплатить «решале» (или, что бывает довольно редко, боятся ему платить). Таким образом, остается пожелать коллегам, чтобы в год Крысы было «потравлено» как можно больше «решал», а их доходы перешли к честно отрабатывающим свою почасовку юристам.

Год в общем и целом ознаменовался дальнейшим упорным сплочением российской юриспруденции вокруг российской вертикали власти. Осталось только официально принять лозунг «Российское право — лучшее право в мире!». Как следствие, некоторые «ильфы» уже закрыли свои офисы в России, другие максимально сократили дорогостоящий персонал, третьи почти голодают и «дышат» через тоненькую трубочку. Все это легко объяснимо. Во-первых, крупных и дорогостоящих проектов M & A давно уже нет, во-вторых, обращаться к иностранным юридическим фирмам стало считаться как-то уж совсем непатриотично, в-третьих, российские предприниматели научились считать свои копеечки. Так что многие партнеры «ильфов» уходят с насиженных местечек, организуют свои собственные фирмочки, клиенты перебегают к ним и платят приблизительно за те же услуги в три-четыре раза дешевле. Матерые российские юристы делают вид, что ничего как бы не происходит, сокрушенно и сочувственно кивают бывшим сотрудникам «ильфов», но тайно потирают руки и пьют за «здоровье Владимир Владимировича и санкции».

Не быть ленивыми свиньями, а шустрить как крысы

Кстати, год Свиньи отметился дальнейшим активным «освинением» и бурлением «свобод и говен» в адвокатском сообществе. «Руководящее адвокатское большинство» во главе с ФПА продолжало уверенно втаптывать в грязь разные группы и группочки активистов, требовавших открытой отчетности, реального самоуправления и соблюдения Конституции (вот реально смешно). Адвокатские бонзы, в свою очередь, абсолютно не морочились и действовали почти в полном соответствии с материалами ранних съездов КПСС: уничтожали «троцкистскую гадину». Понятно, что «борцы за адвокатскую свободу» успокаиваться не собираются, но пока у них — очевидный кризис идей и реальных планов, и даже Пражский клуб (господи, когда они наконец переименуются в Парижский?) не сильно помогает. Очевидно, что всем оппозиционно настроенным адвокатам надо также учиться у классиков марксизма-ленинизма, как делать революции в отдельно взятом профессионально сообществе: захватывать фейсбук, твиттер, инстаграм, создавать свои профессиональные сайты и рассказывать на международном уровне, какие непотребства творит ФПА.

Между тем судейское сообщество как игнорировало «ценное мнение адвокатов», так и продолжает игнорировать. Несмотря на различные конференции, симпозиумы и круглые столы с мудреными названиями, где пытались провозглашать, что «адвокат — это такой же участник судопроизводства, как прокурор или судья», адвокатским бонзам ясно дали понять, что их место где-то возле известного сантехнического устройства в тюремной камере. Адвокаты были и остаются не колесом, а жалким колесиком в системе отправления российского правосудия. Незыблемость же положения судей подчеркивалась 30-летием пребывания в своей должности не ограниченного никакими возрастными рамками председателя ВС г-на Лебедева. А в Британии как раз под Новый год уходит на пенсию ровно в 75, как и положено по закону, первая женщина — президент Верховного суда баронесса Хейл. Но ее влияние на российскую юриспруденцию в итоге окажется куда больше, чем у г-на Лебедева. Подождите только пару десятилетий. Очевидно, что судейскому сообществу абсолютно все равно, какой на дворе год — Петуха, Крысы или Свиньи. Юристам еще очень многое предстоит сделать, чтобы вырасти в российском суде из роли мелких млекопитающих.

Прошедший год еще раз подтвердил, что российские юристы очень хорошо научились зарабатывать на так называемой политической юриспруденции. Но к этой «сиське» очень тяжело прорваться, конкуренция просто безумная, слабых вновь прибывших давят просто как клопов. И это вполне понятно: участие в политических процессах — просто о@@@@@@ный PR, который не купишь ни за какие деньги. Рядовой обыватель не знает, кто президент Федеральной палаты адвокатов, зато слышал об адвокатах Pussy Riot. Забавно, как недавно заметил один известный блогер, что в свежеопубликованных списках «политзаключенных» Мемориала «из 314 человек целых 250 — это… ну, как бы это сказать политкорректно… ммм… бесконечный Усама Бен Ладен и Абу Бакр аль-Багдади, известные диссиденты». Но упорных российских юристов это, разумеется, нисколько не останавливает: политические страдальцы — штучный товар, от них легко не отказываются.

Итог года прост и незатейлив: уважаемые коллеги, хватит быть ленивыми и неповоротливыми как свиньи, пора шустрить как крысы. Но только крысы — с хорошим пиаром и правильным позиционированием в СМИ. А иначе какие-нибудь юридические бонзы легко зажарят вас себе на ужин. А крыса может спокойно выжить в любых условиях, при любом правительстве, любых законах. Она всегда уходит вовремя с тонущего корабля и ее лучше не загонять в угол. С Новым юридическим годом!