Кассация отменила приговор из-за нецензурной брани в обвинительном документе

Седьмой кассационный суд общей юрисдикции напомнил о необходимости соблюдения культуры речи в процессуальных актах.

Житель Пермского края Михаил Перфилин попал на скамью подсудимых за применение насилия, опасного для жизни или здоровья, в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей. Если быть точнее, мужчина пытался ударить сотрудника ДПС, вооружившись канцелярской ручкой.

Соликамский городской суд Пермского края признал его виновным по ч. 2 ст. 318 УК РФ (применение насилия в отношении представителя власти) и приговорил к 8 годам лишения свободы. Пермский краевой суд, рассматривавший дело в порядке апелляции, частично изменил приговор. Из его описательно-мотивировочной части при описании преступного деяния было исключено указание об использовании в отношении полицейского угрозы применения насилия, опасного для жизни и здоровья.

Осужденный подал на эти решения кассационную жалобу, в которой просил их изменить, снизив назначенное наказание. Однако в Седьмом КСОЮ дело приняло неожиданный поворот.

Кассация обнаружила, что в обвинительном заключении при изложении показаний потерпевшего следователем была использована ненормативная лексика и нецензурная брань в виде сочетания печатных знаков и точек, примененных при обозначении нецензурных слов.

Седьмой КСОЮ указал, что в соответствии с ч. 1 ст. 9 УПК РФ (уважение чести и достоинства личности) запрещено осуществление действий и принятие решений, унижающих честь участника уголовного судопроизводства, а также обращение, унижающее его человеческое достоинство. При этом, согласно п. 6 ст. 1 закона «О государственном языке РФ» (русский язык как государственный язык РФ), не допускается использование слов и выражений, не соответствующих нормам современного русского литературного языка. Исходя из этого, как указано в решении кассационной инстанции, в обвинительном заключении недопустимо употребление слов, неприемлемых в официальных документах, в том числе нецензурной лексики.

Сославшись на данные нормы, кассация заключила, что содержание нецензурных выражений в обвинительном заключении не позволяет суду использовать его в ходе судебного разбирательства в качестве процессуального документа, а значит, исключает возможность вынесения приговора на основе такого заключения.

В итоге Седьмой КСОЮ отменил решения нижестоящих судов, а уголовное дело вернул прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.