КС разъяснил, по какому принципу следует отнимать собственность у чиновников

Конституционный суд РФ дал новое толкование норме федерального закона о контроле за соответствием расходов госчиновников их доходам, которая определяет порядок обращения в доход государства «лишней» собственности обладателей ряда должностей.

Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба гражданина Кристова. который 13 сентября 2015 года был избран депутатом Думы Анучинского муниципального района Приморского края и трудился на непостоянной основе. До избрания он вел предпринимательскую деятельность, в частности владел магазинами на территории края, депутатом представительных органов публичной власти не являлся, государственные и муниципальные, а также другие должности из числа предполагающих контроль за расходами не замещал. Однако федеральным законом от 3 ноября 2015 года № 303-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» обязанность представлять сведения о расходах была распространена на лиц, замещающих муниципальные должности на непостоянной основе. В связи с этим в 2016 году Кристов представил положенные сведения за 2015 год, а позже краевой прокурор выявил факт непредставления им сведений о расходах по приобретению здания магазина площадью 129 кв. м, земельного участка под ним площадью 367,6 кв. м и двух транспортных средств, а также несоответствия данных расходов его доходам за три последних года. Прокурором был подан иск в Арсеньевский городской суд Приморского края с требованием об обращении данного имущества в доход казны.

Решением от 20 марта 2017 года требования прокурора были удовлетворены в полном объеме, однако судебная коллегия по гражданским делам Приморского краевого суда, оставив его без изменения в части обращения в доход государства одного из транспортных средств (стоимостью более 4 млн руб.), в остальной части отменила и приняла новое решение, отказав в иске. При этом в апелляционном определении от 13 июня 2017 года было указано, что, исходя из среднерыночной цены другого транспортного средства и кадастровой стоимости недвижимого имущества, сумма расходов на их приобретение не превысила сумму доходов ответчика за 2012–2014 годы. В то же время, с учетом иных расходов, включая фактически исполненные обязательства по кредиту и средства от продажи им имущества, ответчиком не подтверждено «наличие у него законных доходов за эти годы в размере, достаточном для приобретения того транспортного средства», с обращением которого в доход государства согласился суд апелляционной инстанции.

Довод Кристова об отсутствии в его действиях коррупционной составляющей ввиду приобретения спорного имущества до получения им статуса депутата был отклонен со ссылкой на то, что это не освобождает его от необходимости представить сведения о доходах, расходах и имуществе за 2015 год, поскольку закон не содержит исключений из соответствующей обязанности для лиц, замещающих муниципальную должность менее календарного года.

Определениями судьи Приморского краевого суда от 10 октября 2017 года и судьи Верховного суда РФ от 25 декабря 2017 года Кристову было отказано в передаче его кассационных жалоб для рассмотрения в судебном заседании судов кассационной инстанции. По мнению заявителя, ч. 1 ст. 16 и ст. 17 Федерального закона «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам» противоречат статьям 49 и 54 (часть 1) Конституции РФ в той мере, в какой «допускают признание правонарушением непредставление депутатом органа местного самоуправления сведений об источниках получения средств, за счет которых совершены сделки по приобретению имущества до избрания его на эту должность», и позволяют обращать в госдоход такое имущество.

Рассматривая дело, КС отметил, что Конституция, закрепляя право каждого иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами, одновременно допускает возможность его ограничения федеральным законом в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Определяя критерии допустимости ограничений конституционных прав и свобод, КС ранее указывал, что цели таких ограничений должны быть не только юридически, но и социально оправданны, а сами ограничения – «соразмерны этим целям». Применительно к праву собственности это также означает, что его ограничения, вводимые федеральным законодателем, должны отвечать требованиям справедливости, разумности и пропорциональности, не могут затрагивать само существо данного права.

Данные правовые позиции применимы и к такой мере государственного принуждения, как предусмотренное статьей 17 ФЗ «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам» обращение в доход государства имущества, в отношении которого не представлено сведений, подтверждающих его приобретение на законные доходы. Эта мера имеет специальную цель – борьбу с деяниями коррупционной направленности, совершаемыми лицами, подлежащими контролю согласно данному закону, и именно этим «ограничены пределы ее применения». При наличии коррупционной составляющей в доход РФ может быть обращено только имущество, приобретенное в период замещения лицом должности, предполагающей контроль за соответствием расходов этого лица его доходам.

При этом федеральный законодатель не рассматривает механизм, установленный законом «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам», как «универсальный» и распространяющийся на все правоотношения, связанные с замещением публичных должностей. Такого подхода придерживается и правоприменитель. Таким образом, в случае приобретения лицом имущества до замещения им должности депутата представительного органа муниципального образования, если это лицо или его супруга (супруг) ранее не замещали должности, перечисленные в пункте 1 части 1 статьи 2 ФЗ «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам», это имущество не может быть обращено в доход РФ на основании данного федерального закона, а значит, в отношении этого имущества не возникает закрепленная статьей 3 закона обязанность представлять сведения об источниках получения средств, за счет которых совершены сделки по его приобретению.

Иное, как указал КС, «означало бы возможность подмены» процедурой обращения в доход государства имущества, предусмотренной федеральным законодательством, иных охранительных правовых механизмов, регламентируемых налоговым, административно-деликтным и уголовным законом, и, следовательно, «лишение граждан гарантий, установленных соответствующими нормативными актами».

КС постановил признать часть 1 статьи 17 рассматриваемого ФЗ не противоречащей Конституции, поскольку – по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования – она не предполагает возможности обращения в госдоход имущества, которое было приобретено депутатом представительного органа муниципального образования до замещения им этой публичной должности, притом что он или его супруга (супруг) ранее не замещали должности, перечисленные в пункте 1 части 1 статьи 2 данного закона. Выявленный в настоящем постановлении конституционно-правовой смысл этой нормы «является общеобязательным, что исключает любое иное ее истолкование в правоприменительной практике». Правоприменительные решения, вынесенные по делу гражданина Кристова, если они основаны на рассматриваемой норме в истолковании, расходящемся с выявленным КС ее конституционно-правовым смыслом,  подлежат пересмотру в установленном порядке.