КС заступился за родителей, использующих мобильные приложения для контроля за ребенком

Конституционный суд РФ запретил привлекать к уголовной ответственности граждан, которые используют мобильные приложения со средствами родительского контроля в целях обеспечения безопасности своих несовершеннолетних детей. Поводом к рассмотрению дела стала жалоба мужчины, осужденного за прослушку бывшей супруги и ее родственников через смартфон своего ребенка.

Согласно материалам дела, житель Владивостока Павел Вильке установил на смартфон своего семилетнего сына специальную программу родительского контроля. С ее помощью он прослушивал и записывал обстановку в квартире, где его сын проживал с матерью и ее родственниками. Почти полсотни коротких аудиозаписей и их стенограммы Вильке представил в ходе бракоразводного процесса в суд, а также в полицию в качестве доказательств грубого обращения с ребенком. Административное дело в отношении экс-супруги по ч. 1 ст. 5.35 КоАП РФ (неисполнение родительских обязанностей) было прекращено в связи с истечением срока давности. Однако сам Вильке стал фигурантом уголовного дела.

В 2020 году мировой судья признал Вильке виновным в незаконном сборе сведений о частной жизни граждан, составляющих их личную или семейную тайну, без их согласия (ч. 1 ст. 137 УК РФ). Приговор сначала устоял в апелляции, однако кассационный суд отменил решение, и в ходе пересмотра апелляционная инстанция оправдала Вильке в связи с отсутствием в деянии состава преступления. Суд указал, что подсудимый установил не запрещенное законом программное средство для защиты сына от предполагаемых противоправных действий его матери. Кассация отменила оправдательный приговор. По результатам нового апелляционного рассмотрения было оставлено в силе решение первой инстанции, но Вильке освободили от наказания в связи с истечением срока давности. На этот раз кассационный суд утвердил приговор. В свою очередь, Верховный суд РФ не стал рассматривать жалобу Вильке. ВС указал, что обвиняемый, прослушивая телефон сына, собирал сведения о проживающих с ним лицах, членом семьи которых на тот момент не являлся.

В жалобе в КС Вильке оспаривал внесение в 2003 году поправки в ч. 1 ст. 137 УК РФ, которой из диспозиции были исключены слова «если эти деяния совершены из корыстной или иной личной заинтересованности и причинили вред правам и законным интересам граждан». Таким образом, по мнению заявителя, объем запрета, предусмотренного статьей, не позволяет гражданину собирать сведения, заботясь о своем ребенке, а также препятствует в защите от уголовного преследования даже при отсутствии общественно опасных последствий деяния.

В своем постановлении КС отметил, что любой родитель, не лишенный родительских прав и не ограниченный в них, не должен лишаться возможности обеспечивать необходимые и достаточные меры защиты несовершеннолетнего ребенка. В том числе прибегая к доступным и не запрещенным законом инструментам, к которым относятся программные средства (мобильные приложения) родительского контроля. Ряд таких программ позволяет с использованием штатных функций гаджетов в течение определенных временных интервалов слышать происходящее вокруг ребенка, делать соответствующие аудиозаписи и передавать их родителю. Использование таких программных средств не запрещено и не ограничено. Поэтому сами по себе скачивание, установка и использование таких программ для осуществления родительского контроля в интересах безопасности ребенка не могут считаться противоправными.

Вместе с тем при сборе информации о ребенке в форме прослушивания и (или) аудиозаписи родителю объективно может становиться доступной информация о частной жизни других граждан, их личной и семейной тайне. Сбор таких сведений может формально образовывать признаки состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 137 УК РФ. Однако если он вызван обстоятельствами, которые рассматриваются родителем как угроза для ребенка (не исключая и добросовестное заблуждение), это не должно служить основанием для привлечения к уголовной ответственности, указал КС.

КС пришел к выводу, что оспариваемая норма не противоречит Конституции, поскольку не предполагает привлечения родителя к уголовной ответственности за использование программного средства (мобильного приложения) родительского контроля с функциями прослушивания и аудиозаписи исключительно в целях реализации прав и обязанностей по обеспечению безопасности несовершеннолетнего ребенка. Также КС указал, что незаконным распространением таких сведений не может быть признано их предоставление для защиты интересов ребенка в суд или иной государственный или муниципальный орган в рамках реализации родительских прав.

КС отметил, что законодатель не лишен возможности установить пределы использования приложений родительского контроля.

Отдельно КС указал, что его правовые позиции по этому вопросу не могут быть использованы в рамках рассмотрения гражданско-правовых споров, в рамках которых родителя обязывают удалить (не удалять) программные средства родительского контроля, а также для решения вопроса о наличии оснований для привлечения к гражданско-правовой ответственности в связи с их использованием. Также они не могут рассматриваться и как дающие основания для освобождения от уголовной ответственности, если в обозначенных целях и при описанных условиях родителем несовершеннолетнего ребенка для сбора данных незаконно использовались ограниченные в обороте специальные технические средства и программы, предназначенные для негласного получения информации.

Судебные решения, вынесенные по делу Вильке, подлежат пересмотру в установленном порядке. Пересмотру также подлежат решения по делам иных граждан, привлеченных к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 137 УК РФ в связи с использованием ими как родителями несовершеннолетних детей программных средств родительского контроля, при помощи которых им стали доступны сведения о частной жизни других лиц, составляющие их личную или семейную тайну.