Реформа рынка юруслуг и похороны классической адвокатуры

Концепция реформирования рынка юридических услуг возвращается. Опубликованный Ассоциацией юристов России документ уверенно движется к одобрению. Кавалерийский наскок Федеральной палаты адвокатов, пытавшейся согласовать вариант концепции, полученный в результате адвокатского междусобойчика, успешно отбит, и теперь за ней стоят могучие политические и юридические силы.

И это верно. В стране на добрых два миллиона практикующих юристов и «лиц с юридическим образованием», тоже косвенно заинтересованных в результатах реформы, приходится около 80 000 адвокатов. Поэтому в первую очередь должны учитываться именно интересы «неадвокатского» сообщества, а узкокорпоративные интересы классической адвокатуры, примат в качестве услуг которой отнюдь не бесспорен, могут быть приняты во внимание постольку-поскольку.

«Отречемся от старого мира…»

Вне всякого сомнения, даже существенно переработанный проект концепции снова вызовет критику особо активных противников «адвокатской монополии», поскольку создает основания для ее последующего поэтапного введения. Но на самом деле никакой реальной монополии в проекте нет, зато сразу видно другое — конец отечественной классической адвокатуры. Что, может быть, и к лучшему — покойтесь с миром (RIP).

Название «адвокатура» и слово «адвокаты» в концепции, конечно, сохраняются. Их и незачем выкидывать на помойку истории — они еще пригодятся, но смысловое содержание самого института меняется кардинально. Прежде всего в результате того, что адвокатам разрешается работать по трудовому контракту. То есть даже корпоративные юристы смогут получить адвокатский статус и продолжать спокойно работать в прежнем режиме, производя отчисления в адвокатскую казну. А если когда-либо они уволятся и решат заняться частной практикой, то они — уже адвокаты.

Это очень удобное решение для тех, кто хочет, чтобы «было все по-новому, оставаясь по-старому». Но только за словами «адвокат по трудовому договору» зияет пропасть абсолютной неурегулированности. У них не будет адвокатских досье, ордеров, проверки клиентов, договоров с клиентами, их услуги могут косвенно рекламироваться как услуги организации. У них не будет ничего похожего на то, что считалось чуть ли не важнейшими столпами существования современной российской адвокатуры.

И это нормально. На Западе — это абсолютно обыденное явление. Просто российским адвокатам надо прекратить думать о себе как неких элитных «барристерах», которых в классическом виде и в Британии давно уже нет, и начать привыкать к мысли, что ни один формальный статус на качество услуг не влияет.

Вторым нововведением, окончательно разрушающим классическую адвокатуру, будет появление так называемых «адвокатских партнерств», которые смогут распределять финансовый результат своей деятельности в соответствии с договором партнеров. Фактически признается, что у партнерства появляется прибыль — иначе нечего делить. В концепции, разумеется, остаются стыдливые фестончики — слова, что адвокатская деятельность не связана с «извлечением прибыли», но выглядит это уже откровенно смешно.

После того, как два этих нововведения будут приняты, в адвокатских партнерствах будут партнеры с разными долями, а сами партнерства смогут нанимать по трудовому договору адвокатов, которых можно назвать «ассоциаторами». Этот подход по сути копирует западные LLP (limited liability partnerships), которые широко используются для объединения и осуществления деятельности самых различных профессионалов, одновременно совмещая в себе черты партнерства и общества с ограниченной ответственностью. Концепция, правда, ссылается не на них, а на опыт использования достаточно свежего британского закона о юруслугах применительно к деятельности объединений барристеров, но чисто технически это не совсем верно.

Разумеется, формально открытым остается вопрос о возможности организации адвокатами смешанных партнерств с другими профессионалами (на Западе подобные объединения известны как alternative business structures), но он, учитывая либеральный дух концепции, очевидно, тоже может быть решен положительно. Но позже.

Следом встанет вопрос о рекламе. Учитывая декларированное концепцией стремление «создать возможность для организации крупных адвокатских образований, способных конкурировать с иностранными юридическими фирмами», совсем глупо было бы продолжать ограничивать права юридических партнерств, да и других адвокатских образований на рекламу своих услуг (в пределах, определенных соответствующими рекомендациями, разумеется). Без этого, как говорилось в старом анекдоте, «слона не продашь». Одним словом, «прощай коллегии — даешь партнерства!»

«Верхи» никто и не спросит

Третьим, менее внешне заметным, но не менее важным для разрушения старого юридического миропорядка, является положение концепции об обеспечении «мягкого» переходного периода и льготных условиях «перехода» в адвокаты практикующих юристов. Существующая юридическая бюрократия решила не злить пусть и размытое, но весьма непростое юридическое сообщество какими-либо серьезными переходными экзаменами в эпоху кризиса (да и чудовищная коррупционная составляющая серьезных переходных экзаменов более чем очевидна).

И если условия будут по-настоящему льготными, то по крайней мере в Москве, Московской области, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге и еще пяти-шести крупных субъектах федерации и городах, где формируется 95% выручки от юридических услуг, сменится руководство адвокатских палат. Мало кто захочет, чтобы контроль за его профессиональным «куском хлеба» осуществляли люди, чье представление о работе адвокатов находится на уровне районной консультации советских времен.

Великая адвокатская бюрократическая революция — вот первое последствие реформы, когда она состоится. Ее обязательно будут ругать и ей обязательно будут препятствовать: никому ведь не хочется упускать контроль. Но руководить адвокатурой после «перезагрузки» просто обречены люди, которые не только умеют хорошо общаться с сами-понимаете-кем, а еще способны эффективно продавать юруслуги в условиях кризиса, который непонятно когда закончится.

Монополию надо заслужить

Относительно монополии на судебное представительство, из-за которой, собственно, и затевалась реформа рынка юридических услуг, в перерожденной концепции сказано, что этот вопрос будет решен при внесении изменений в процессуальное законодательство. Вполне возможно, это отложит реформу представительства еще лет на пять. И подобный подход можно только приветствовать.

После «перезагрузки» адвокатура должна сначала доказать свое право на такую монополию. Показать, что отданный адвокатам рынок юруслуг если и не дешевле, то однозначно лучше юридической анархии, существовавшей несколько десятилетий. А поскольку реально доказать это адвокатура сможет, возможно, лет через десять, то и с монополией спешить не стоит, а то граждане будут приходить в тот же самый обшарпанный кабинет, где вместо вывески «юридическая фирма» будет написано «адвокатское партнерство», и натыкаться все на те же не сильно искаженные юридическими знаниями лица, но при этом слышать про удвоенный гонорар. Вряд ли в цели тех, кто руководит юридической политикой, входит введение подобной «монополии с преференциями» в российских регионах, да еще в период затяжного кризиса, когда широкие народные массы лишний раз раздражать вообще не рекомендуется.