Сравнение норм для обвиняемых и осужденных в ВС не сработало

Сегодня, 25 мая, Верховный суд изучал законность постановления правительства[1], на основании которого из следственных тюрем отпускают тяжелобольных заключенных. Анатолий Шаханов, обвиняющийся по ряду статей Уголовного кодекса, в том числе в участии в преступном сообществе (ч.2 ст.210 — до 10 лет лишения свободы) и в вымогательстве с применением насилия в целях получения имущества в особо крупном размере (ст.163 — до 15 лет лишения свободы), просил признать незаконной ту часть «Перечня тяжелых заболеваний, препятствующих содержанию под стражей подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений», где коротко говорится, что к ним относятся «болезни глаз, сопровождающиеся полной слепотой».

Шаханов, у которого глаукома, провел в мурманском СИЗО 21 месяц, прежде чем в феврале 2016 года его выпустили. Сегодня его адвокат Равшат Арибджанов говорил, что спорная норма звучит очень неопределенно, не указаны конкретные болезни или критерии состояния зрения, по которым комиссия по освидетельствованию могла выносить заключение. Он сравнивал постановление для СИЗО с аналогичным документом для осужденных, где кроме полной слепоты значатся «выраженное снижение остроты зрения на почве стойких патологических изменений» и «выраженное концентрическое сужение полей зрения обоих глаз».

«[Там] есть перечень болезней, есть градация состояния больного. Для обвиняемых этого нет. Несправедливо, что невиновные люди должны страдать, — говорил Арибджанов. — Нам следователь так и сказал: сначала ослепните на оба глаза, потом выйдете». Адвокат также добавил, что из-за неопределенности спорной нормы суды могут трактовать это постановление по своему усмотрению и заключать под стражу лиц с тяжелыми и прогрессирующими заболеваниями органов зрения, а это является нарушением ст.9 УПК РФ (запрещается осуществление действий и принятие решений, создающих опасность для жизни и здоровья участника судопроизводства).

Представитель ФСИН Александр Павлов в ответ говорил, что в местах содержания под стражей обеспечивается врачебная помощь. И по его словам, медицинские комиссии применяют индивидуальный подход, который не может быть детально прописан в спорной норме.

— А как сейчас состояние у Шаханова? — поинтересовался судья Николай Романенков.

Арибджанов ответил, что на один глаз он совсем ослеп, а левым видит только силуэты, добавив, что в СИЗО капли для глаз никто не выдавал, что спровоцировало ухудшение зрения. «Довод о том, что в условиях следственных изоляторов оказывается надлежащая медицинская помощь, мягко говоря, несостоятелен», — заявил адвокат.

— А может, и правда надо как-то конкретизировать перечень болезней? Может, нужна детализация? — задавался вопросами Романенков. — Что нам скажет представитель Минздрава?

Александр Андре, который выступал в суде от этого ведомства, попросил дать слово Ольге Киселевой — начальнику отдела глаукомы Института глазных болезней имени Гельмгольца. А она сказала, что не видит смысла конкретизировать перечень болезней, так как к полной слепоте ведет много заболеваний. «Глаукома не всегда ведет к стопроцентной потере зрения», — добавила Киселева.

Андре добавил, что фактически весь административный иск Шаханова сводится к несогласию и недовольству тем решением, которое в отношении него вынесла медицинская комиссия, а суд после этого оставил его под стражей. «Мы говорим сейчас о якобы неконкретной норме постановления правительства, а не о конкретном правоприменительном решении в отношении истца. Это разные вещи», — добавил Андре.

Прокурор Лариса Масалова в свою очередь отметила, что доводы истца несостоятельны и оснований для удовлетворения иска нет. «В УПК сказано, что мера пресечения в виде заключения под стражу меняется на более мягкую при выявлении у подозреваемого или обвиняемого тяжелого заболевания, препятствующего его содержанию под стражей. Перечень заболеваний утверждается правительством. Таким образом, оспариваемое постановление издано правительством в пределах компетенции, установленной законом», — сказала прокурор. По ее мнению, спорная норма не создает неопределенности в правоприменительной практике и не нарушает права истца на получение медицинской помощи, а также не противоречат принципу охраны здоровья гражданина.

В прениях адвокат Арибджанов заметил, что он не ставит под сомнение полномочия правительства. По его словам, он говорит лишь о том, что отсутствие четких медицинских критериев, позволяющих определить то или иное заболевание тяжким, дает право неоднозначно толковать нормы положения. «Лицо, которое находится под стражей, будучи неосужденным, не может находиться в худшем положении, чем уже осужденный гражданин. Зачем доводить человека до состояния полной слепоты, когда у него на свободе есть шанс отсрочить тот приговор, который вынес его организм», — сказал адвокат и попросил коллегию иск удовлетворить.

Но административная коллегия ВС РФ (Николай Романенков, Елена Борисова, Юрий Иваненко) оставила положения без изменений.

[1] Постановление Правительства РФ № 3 от 14 января 2011 года «О медицинском освидетельствовании подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений»