ВС разрешил банку взыскать с поручителя миллиард рублей

Гражданская коллегия Верховного суда защитила закон от Вологодского областного суда, апелляция которого признала мнимыми две сделки поручительства. Кассация ВС на процессах 17 мая отменила оба решения, указав, что суд нарушил нормы права. Сегодня были опубликованы соответствующие определения коллегии ВС.

«Закон не терпит такого отношения. Почему не хотим нести ответственность за свои действия?» — спрашивал на заседании председательствующий судья Вячеслав Горшков у участников дела. Вологодцы Андрей Федоров и Ирина Кузнецова пытались избежать ее потому, что стали поручителями по кредитам на астрономические суммы. Как выяснилось в процессе, денег для выполнения соответствующих обязательств у них нет, а взяли они их на себя по принуждению работодателей.

Андрей Федоров, работавший главным бухгалтером в СХПК «Овощной», поручился за свое предприятие на сумму 10 300 000 рублей, а Ирина Кузнецова, главбух ОАО «Вологодский текстиль», — на 1 297 567 743 рублей. Оба кредитных договора были с ОАО «Россельхозбанк». Именно он и подал в ВС кассационную жалобу, добившись успеха. Решение первой инстанции было положительным, но апелляция лишила банк его законного права требования.

— Мог ваш доверитель отказаться от этого договора? Предыдущий бухгалтер встал и ушел! Насилие было? — спрашивал Горшков представителя Кузнецовой.

— Насилия не было, — удрученно ответила молодая юрист Мария Чекмарева.

— С пистолетом у виска никто не стоял, — вступила сама Кузнецова, но, по ее словам, начальство «просило их поддержать», став поручителем. А заодно и грозило, что она лишится рабочего места — ведь если кредита не будет, организация обанкротится.

И предприятия все-таки обанкротились, причем в обоих случаях. Федоров тоже хотел избежать потери места — его руководство прямо давило угрозой увольнения, если он не подпишет договор, говорил он на суде. «А какое отношение имеет банк к трудовым отношениям работодателя и работника?» — задавал Горшков вопрос, остававшийся без ответа.

На деле Кузнецовой, втором по счету, судья пытался выяснить, почему же все-таки было принято решение подписать договор.

— Вы что, акционер предприятия?

— Нет, — отвечала Кузнецова.

— Тогда вы — наемный работник. Что мешало вам перейти на другую работу в случае банкротства?

— Наверное, так плохо меня мама воспитала, — ответила женщина, еле сдерживая волнение. У нее не было ответа на вопрос, почему она оказалась в такой неприятной ситуации.

Представитель Россельхозбанка Любовь Мизгирева настаивала на том, что банк, согласно существующим нормам, не обязан проверять платежеспособность поручителя. По ее словам, сделки действительны и нет оснований признавать их мнимыми.

И Федоров, и представитель Кузнецовой согласны не были. Их позиция заключалась в том, что банк обязан был провести анализ доходов и имущества поручителя, чего он не сделал. В своем определении судебная коллегия ВС отвергла этот довод.

«Сделка недействительна», — говорила на суде Чекмарева. Горшков пытался выяснить у нее основания: «ничтожная, оспоримая — какая сделка?» Чекмарева сочла, что сделка ничтожна, а основанием для ее ничтожности, в свою очередь, является «порочность воли со стороны Кузнецовой и банка — воля сторон не была направлена на создание правовых последствий». То есть сделка мнимая, утверждала Кузнецова.

— Я доказываю, что Кузнецова действовала не в своем интересе, — говорила Чекмарева.

— Назовите хоть один договор поручительства, где поручитель действует в своем интересе, — попросил Горшков. — Если она подписывала, чтобы дальше работать, то тогда она в своем интересе действовала! — улыбнулся он.

Согласно п.1 ст.170 ГК РФ мнимой является сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, говорится в решении кассации. Но оснований для мнимости суд не нашел. «Невозможность исполнения сделки при ее заключении не свидетельствует о мнимости». И это «не означает, что у стороны договора поручительства и в будущем будет отсутствовать возможность удовлетворить требования кредитора», написали в своем решении судьи ВС.

Последний вопрос, который председательствующий задал стороне перед уходом в совещательную комнату, был представителю банка. Он спросил: «Есть физическое лицо. Максимум, что вы получите?» — пояснив, что банку удастся выиграть лишь стоимость какого-то имущества «и на этом все закончится». «А дальше что? Он признает себя банкротом как физлицо», — сказал судья. «Будет исполнительное производство», — коротко и ясно ответила Мизгирева.