ВС вернул мантию судье, отчитавшейся за командировку поддельными чеками

Фото: пресс-служба Верховного суда РФ

Дисциплинарная коллегия Верховного суда РФ 17 декабря без преувеличения сенсационно отменила решение ККС Республики Саха (Якутия) о лишении мантии судьи Намского районного суда Елены Христофоровой. Несмотря на то, что служитель Фемиды покаянно признала факт представления ею после командировки нескольких фиктивных чеков в бухгалтерию управления Суддепартамента, тройка судей не только простила ей это прегрешение, но и весьма показательно попеняла представителю региональной квалифколлегии на «топорные» методы ее работы.

Для начала коллегия ВС постановила приобщить к делу в качестве характеризующего материала справку о недавней выездной проверке Намского райсуда, из которой следовало, что серьезных нарушений за Христофоровой, в отличие от ее коллег, не числится.

– Я указана здесь лишь один раз, да и то по незначительному поводу, – спокойно заметила судья.

Из доклада по материалам дела, зачитанного судьей ВС Аллой Назаровой, следовало, что 50-летняя Христофорова, бывшая мировой судья, была назначена в Намский райсуд в 2011 году (общий стаж ее работы в судейской должности превышает 14 лет). 10 ноября 2017 года и. о. председателя Верховного суда Республики Саха (Якутия) обратился в региональную ККС с просьбой проверить финансовые документы, представленные судьей для возмещения расходов на ее проживание в командировке в селе Бердигестях Горного улуса, которое отстоит от Якутска примерно на 185 километров. Поводом для обращения стал доклад и. о. председателя Намского райсуда замначальника республиканского управления Суддепа по вопросам противодействия коррупции. 25 июля 2018 года квалифколлегией была образована комиссия, которая, проверив обоснованность возмещения командировочных расходов секретарю судебного заседания и помощнику судьи, выезжавшим в Бердигестях вместе с Христофоровой, установила, что приложенные ими к авансовому отчету счета и квитанции из гостиницы «являются недостоверными», то есть «подложными».

В ходе проверки сама судья и ее коллеги по командировке подтвердили: фактически в отеле они не проживали. В частности, Христофорова арендовала у местной жительницы просторную двухкомнатную квартиру. Между тем речь шла о более чем солидном сроке с 21 октября 2016 года по 17 января 2017 года. Затем судья представила в бухгалтерию завизированные ею авансовые отчеты на сумму 51 200 и 90 900 руб., а заодно и квитанции, выданные якобы отелем, принадлежащим ИП Андросов. А именно: от 22 ноября 2016 года на сумму 48 000 и от 17 января 2017 года на сумму 84 000 руб.

На квалифколлегии 24 октября 2018 года Христофорова продемонстрировала расписку от гражданки Тоскиной – хозяйки той самой «двушки» – о получении ею от судьи 132 000 руб. за проживание. Данная расписка, однако, была датирована 21 сентября 2018 года, то есть написана она была не во время проживания служителя Фемиды в командировке, а уже в период проведения служебной проверки. Довольно печальным для Христофоровой оказался и тот факт, что ИП Андросов, как выяснилось, вовсе не занимается гостиничным бизнесом, а работает в сфере полиграфии. ККС пришла к выводу, что расписка от Тоскиной является «малоубедительной» и не опровергает наличие признаков дисциплинарного проступка («представление документов, не соответствующих действительности»). В итоге судью досрочно лишили мантии и пятого квалифкласса. Она обжаловала это решение в ВС РФ, посчитав его принятым «на основании предположений» и несоразмерным характеру вмененного ей проступка.

Председательствующий Сергей Рудаков предложил высказать свою позицию самой Христофоровой. Судья говорила достаточно спокойно и размеренно, хотя время от времени ей едва удавалось совладать с эмоциями. Она назвала свои действия вынужденными, обосновав их, во-первых, принципиальным отсутствием в селе Бердигестях достойного помещения для временного проживания, а во-вторых –  невозможностью каким-то иным, в том числе и на 100 процентов законным образом, возместить расходы на жилье.

– Считаю, что выводы квалифколлегии сформированы под влиянием эмоций, – громко и твердо излагала свои аргументы Христофорова. –  При этом ее члены сознательно не задались главным вопросом: о наличии или отсутствии моего законного права на возмещение расходов по найму помещения в период служебной командировки! А право это у меня было – оно установлено статьями 167 и 168 Трудового кодекса!

Судья заметила, что даже ненадлежащее оформление отчетных документов не может свидетельствовать о незаконности получения возмещения от государства. Далее Христофорова сделала довольно болезненный «выпад» в сторону председателя Намского райсуда.

– Есть моменты, о которых молчать нельзя! – заявила она. – Попустительство со стороны председателя привело к тому, что летом 2017 года утонули три женщины, уехавшие в рабочее время, среди них – помощник председателя суда. И не было никакой служебной проверки! Вообще все лето с четверга по воскресенье ездили на служебной машине на отдых… сам председатель постоянно ездит на рыбалку с теми, с кем, так сказать, нужно. Я ему говорила в глаза! И в отместку он, будучи себялюбивым, затаил обиду и стал наговаривать на меня и судьям Верховного суда республики, и членам ККС!

Говоря же об основной претензии к ней, Христофорова уверяла, что произошло «банальное нарушение финансовой дисциплины», которое вполне можно было разрешить в рамках трудового спора. Но «заведомо зная проигрышный характер такого спора», работодатель – Суддепартамент – пошел «иным путем». Столь длительное, по ее мнению, дисциплинарное производство судья назвала необоснованным.

– Нет слов от подобного искаженного толкования норм закона! – вскричала она в какой-то момент. – Не законом они руководствовались, а одним желанием убрать меня. После заседания ККС и. о. председателя Верховного суда республики, проходя мимо меня, улыбался мне в лицо, будто одержал личную победу! А в заседании он меня и по имени-то не называл, местоимениями говорил – «она», «ее»…

Судье Рудакову в какой-то момент пришлось мягко прервать поток критики из уст Христофоровой в адрес начальства. После чего тройка ВС в течение часа кропотливо разбиралась в нюансах найма жилья судьями, командированными в село Бердигестях (тамошний суд включен в состав Намского райсуда), и их последующих расчетов с государством. В процессе диалога членов коллегии с Христофоровой стало понятно, что в упомянутом селе из двух официальных гостиниц ни одну нельзя назвать «приличной», тем более применительно к условиям якутской зимы.

– Это деревянные дома, между номерами – перегородки из фанеры, там буквально каждый шорох слышен! – сообщила судья.

– Как в «Двенадцати стульях», верно? – добродушно улыбнулся судья ВС Владимир Боровиков.

– Да, там автотрасса строится, в гостинице одни рабочие живут, мужчины, – вздохнула Христофорова.

– Выпивают они? – сочувственно поинтересовался Боровиков.

– Не без этого, – махнула рукой автор жалобы.

Потом выяснилось, что стоимость койко-дня в местных отелях и стоимость в снимаемой судьей квартире совпадали практически до рубля. Но Рудаков неожиданно поставил вопрос ребром: по какой именно причине Христофорова отчиталась документами, добытыми подобным образом. Судья парировала тем, что не раз звонила в бухгалтерию Суддепартамента, и там сказали, что «принимают исключительно квитанции» – договор с квартирной хозяйкой им «не подходит».

– Но кто вас надоумил к ИП Андросов обратиться? – наступал Рудаков.

– Ну… ребята наши его нашли и у него оформляли квитанции на самом деле, – вздохнула Христофорова. – Раньше в подобных ситуациях претензий не было, чеки принимали…

– Но как вы вообще оцениваете ситуацию – платили по расписке, а чеки представили якобы из гостиницы? – уверенно вступил в диалог Владимир Боровиков. – Нет ли, по-вашему, тут некого элемента подлога?

– Да, все-таки это неправильно, конечно, – понурила голову Христофорова. – В такие вот нас условия поставили…

– То есть, чтобы вам деньги отдали, вы вынуждены представить фиктивные документы? – насупил брови Боровиков.

– Я, знаете ли, по складу гуманитарий… всем этим финансовым деталям второстепенное значение всегда придавала, – растерянно выдавила судья. – Ну откуда я возьму им эти квитанции…

Когда слово дали представителю региональной ККС Михаилу Попову, тот поведал, что все установленные обстоятельства совершения судьей проступка «полностью доказаны».

– Необходимо осознать – что может быть позволено другому человеку, нельзя позволить судье! – строго сказал Попов. – Христофорова не могла не осознавать характера своих действий. Никто не лишал ее возможности представления фактических документов.

– А у квалифколлегии есть некие доказательства того, что она действительно платила эти 132 тысячи за жилье? – поинтересовался Рудаков.

– Нет… – неуверенно протянул Попов.

– А что не платила – есть?

– Таких документов… тоже не было предоставлено, – растерялся представитель квалифколлегии, а Рудаков в этот момент широко улыбнулся, глядя то на Боровикова, то на Назарову.

Далее было озвучено, что у ККС не было претензий к качеству работы Христофоровой, более того – ее охарактеризовали исключительно положительно.

– Скажите, а что вы вкладывали в сию фразу: «представленная расписка от гражданки Тоскиной является малоубедительной»? – внезапно задал свой, как оказалось, самый острый вопрос судья Боровиков, цитируя уже упоминавшуюся фразу из решения ККС по Христофоровой. – И в чем дисциплинарный проступок? В том, что она вовсе не платила эти 132 тысячи или в том, что все-таки заплатила – и с помощью фиктивных документов назад заполучила? Если вы полагали, что расписка не имеет юридической, а тем более фактической силы, то почему не написали в решении – мол, она не соответствует действительности и не является подтверждением передачи истицей гражданке Тоскиной указанной суммы?! Вы не сделали твердого вывода!

– Ваша честь, да, возможно, тут есть момент эмоциональности, – неуверенно заметил Попов. – Расписка… я согласен, недостоверная. Неубедительная…

– Да не неубедительная, а малоубедительная! – Боровиков даже приподнялся со своего места. – То есть ваша позиция – Христофорова никому ничего не платила, а по фиктивным документам получила с государства 132 тысячи, так?

– Да, – коротко ответил Попов.

Боровиков поставил ему на вид то, что квалифколлегия не выслушала пояснения самой Тоскиной, а заодно заметил: пресловутая «малоубедительность» расписки могла бы смениться в этом случае на «большую убедительность».

– Вот и доказали бы, что расписка – фикция. Точка вами не поставлена, – повышал градус заседания Боровиков. – Вы ведь идете на прекращение полномочий, а человек 15 лет судьей проработал. Что же получается – рубануть топором, и все?! Вы взрослые люди, должны понимать ответственность! И вот один из главных фигурантов остался вами не услышан. Правильно ли это?! Ведь вы решаете людские судьбы…

Попов внятно ответить опять не смог, сославшись, в том числе, и на то, что Тоскиной «не было в республике».

– Но если судья все-таки понесла расходы… можно ли такой проступок признавать носящим исключительный характер? Она ведь свои деньги назад получила! Не стоило ли вести речь об иных видах взыскания? – Этот вопрос Боровикова уже носил характер риторического.

В последнем слове Христофорова отметила, что «каждый человек может споткнуться», и проникновенно попросила смягчить свою участь.

– У вас ведь более грамотный подход как у высшей судебной инстанции, – сказала она. – Полагаюсь полностью на вас…

Тройка судей совещалась около часа, и казалось, воздух в зале заседаний был пропитан лихо закрученной интригой. Затем Алла Назарова сообщила, что дисциплинарная коллегия отменяет решение республиканской ККС, удовлетворяя жалобу Христофоровой. Судья очевидным образом не скрывала своей радости и, выйдя из зала, тотчас принялась звонить родственникам и знакомым.