Московские суды и цена незаконного уголовного преследования

Московские суды по-разному подходят к определению размера компенсации морального вреда за необоснованное уголовное преследование. L.R, изучая судебную практику, выяснил, что одни судьи в своих оценках ссылаются на ЕСПЧ, другие учитывают результаты психологических исследований пострадавших лиц.

Полицейский против государства

В августе 2016 года в Москве задержали главу отдела собственной безопасности полиции УВД по ЦАО Андрея Красноперова. Полицейского заподозрили в получении от бизнесмена не менее 2 млн рублей за покровительство. В ходе избрания меры пресечения в Мещанском суде адвокат Красноперова утверждал, что причастность к преступлению его подзащитного не подтверждается доказательствами и опровергается показаниями потерпевшего. Но суд по ходатайству следствия санкционировал арест. Мосгорсуд оставил решение в силе, заявив, что в материалах есть данные, «подтверждающие обоснованность подозрения Красноперова в причастности к преступлению». 

О задержании сотрудника МВД сообщали многие СМИ, но окончание истории осталось вне их поля зрения. Как выяснилось, напрасно. В марте 2017 года Красноперова перевели из СИЗО под домашний арест. Спустя пару месяцев обвинение переквалифицировали со взятки на мошенничество. Меру пресечения вновь смягчили — поменяли на подписку о невыезде и надлежащем поведении. В августе 2017-го уголовное дело было прекращено в связи с отсутствием состава преступления. За Красноперовым признали право на реабилитацию.

Экс-полицейский подал иск в Тверской суд. Красноперов потребовал компенсацию морального вреда в 3,65 млн рублей. В эту сумму входило пребывание под стражей в период с 26 августа 2016 по 23 марта 2017 года, а также нахождение под домашним арестом и подпиской о невыезде. 

В своем решении судья Иванов сослался на постановления Пленума Верховного суда от 20 декабря 1994 года и от 6 февраля 2007 года. ВС отмечал, что при определении размера компенсации морального вреда необходимо учитывать характер, объем и длительность причиненных истцу нравственных страданий, индивидуальные особенности истца, в том числе его возраст и состояние здоровья, степень вины ответчика, требования разумности и справедливости. Кроме того, Иванов сослался на сложившуюся практику Европейского суда по правам человека, а также на «требования разумности и справедливости». Но требования истца о взыскании 3,65 млн рублей (из расчета 10 тыс. рублей за каждый день уголовного преследования) посчитал завышенными. С Минфина взыскали 450 тыс. рублей. То есть около 1200 рублей за каждые сутки незаконного уголовного преследования.

День за 2 тысячи

В августе 2019 года Тверской районный суд Москвы взыскал с Министерства финансов России 350 тыс. рублей в пользу мужчины, который пять месяцев томился в СИЗО по обвинению в преступлении, которое он не совершал. С иском в суд обратился некто Агафьев (фамилия изменена), которого в марте 2017 года задержали по подозрению в насильственных действиях сексуального характера. Суд санкционировал заключение мужчины под стражу. В конце августа меру пресечения изменили на домашний арест. А спустя несколько недель Агафьеву добавили обвинение в мошенничестве при получении выплат. В апреле 2018-го Московский гарнизонный военный суд признал Агафьева виновным по второму обвинению (ч. 1 ст. 159.2 УК РФ), ему было назначено наказание в виде штрафа в 60 тыс. рублей. Но по первому обвинению (п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ) Агафьев был оправдан, за ним признали право на реабилитацию. 

Мужчина обратился в Тверской суд с иском к Минфину, в котором просил взыскать почти 2 млн рублей морального вреда за пятимесячное содержание под стражей и домашний арест. В суде представитель министерства традиционно оспорила размер компенсации. Суд сослался на постановления Пленума Верховного суда и сложившуюся практику ЕСПЧ. Сумма, озвученная истцом, показалась суду завышенной. В итоге с Минфина взыскали 350 тыс. рублей. Это решение устояло в Мосгорсуде. Таким образом, один день в СИЗО суд оценил примерно в 2 тыс. рублей. 

Арест из-за мака

В 2010 году в отношении бизнесмена Сергея Шилова возбудили уголовное дело из-за обнаружения следов опия в грузе из 42 тонн кондитерского мака. Предприниматель обратился в НИИ сельского хозяйства в Пензе с запросом о том, можно ли из кондитерского мака выделить маковую соломку, которая используется при приготовлении наркотиков. Экспертизу по его просьбе провела заведующая химико-аналитической лабораторией института Ольга Зеленина. Она указала, что семена мака нельзя полностью очистить от следов алкалоидов опия.

После этого уже на саму Зеленину завели уголовное дело о превышении должностных полномочий (ч. 1 ст. 286 УК) и пособничестве преступному сообществу (ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 210 УК). Уголовное дело вызвало широкий общественный резонанс. Тогдашний глава ФСКН Виктор Иванов заявлял, что получил около 50 депутатских запросов на эту тему. При этом глава наркополиции счел такую активность «элементом давления», заподозрив, что наркогруппировки подключили «свои лоббистские возможности».

Тем не менее зимой 2018 года присяжные оправдали Зеленину и еще 13 обвиняемых по «маковому делу». Суд постановил, что эксперт имеет право на реабилитацию. Зеленина подала иск к Минфину о компенсации морального вреда в 6 млн рублей за незаконное уголовное преследование. В заявлении она указала, что незаконно подвергалась уголовному преследованию на протяжении более 6 лет и провела более месяца в СИЗО. По словам Зелениной, условия изоляции были ненадлежащими, из-за чего ухудшилось ее здоровье. Зеленина утверждала, что ее «лишили личности как ученого, поставив непреодолимые препятствия заниматься наукой». Кроме того, эксперт посетовала, что ей до сих пор выдают справки о том, что в отношении нее осуществляется уголовное преследование. 

Судья Тверского суда Алимова удовлетворила требования частично, взыскав 700 тыс. рублей. Тогда Зеленина обжаловала решение в Мосгорсуде. Апелляционная инстанция подчеркнула, что районный суд продлевал арест женщины, хотя ей вызывали скорую прямо на заседания, один из таких вызовов закончился госпитализацией. По словам самой Зелениной, спать в изоляторе приходилось, не снимая верхней одежды. При этом освещение в камере не выключалось ночью. В СИЗО матрас на кровати был таким тонким, что все тело Зелениной было покрыто синяками. «Пациенты «шарахались» от Зелениной в испуге», — говорится в материалах дела.

Каждый день с 6 утра и до 6 вечера в изоляторе включали радио, которое нельзя было ни выключить, ни сделать тише, с «примитивной музыкой, давящей на психику», утверждала Зеленина. Питание в следственном изоляторе, по ее словам, было «отвратительным». При подготовке к рассмотрению иска женщина прошла психологическое исследование, результаты которого показали ухудшение ее самочувствия — определено доминирование депрессивного состояния и неуверенность в себе.

Основываясь на этом, МГС увеличил компенсацию до 1,5 млн рублей. 

Моральный вред: формула или мнение судьи

Председатель Совета судей РФ Виктор Момотов заявил, что в России могут быть проработаны законодательные изменения в сфере расчета размера компенсации морального вреда в суде, но они подлежат всесторонней оценке. «Компенсация морального вреда по своей природе изначально является оценочной категорией, требующей учета не только объективных, но и субъективных факторов, которые имеют настолько индивидуальный характер, что не могут быть учтены в универсальной формуле или арифметическом алгоритме», — считает глава Совета судей. По мнению Момотова, только судья может объективно и всесторонне дать оценку причиненному моральному вреду.