«Петр I — прародитель российского СК». С чего начиналось отечественное следствие

Кого при Петре I боялись куда больше, чем самого императора? Как был наказан первый официально назначенный следователь, который попался на взятках? Ответы на данные вопросы — неожиданные! На этой неделе отмечался День сотрудника органов следствия Российской Федерации. За несколько веков своего существования система следствия в нашей стране прошла длинный путь становления, изобиловавший неожиданными поворотами и яркими событиями. Legal.Report публикует исторический обзор на эту весьма интересную тему.

От слова до дела

Историки по сей день спорят о времени фактического возникновения полноценного института следствия как такового. Конечно, во времена «до матушки Екатерины II» всем был известен леденящий душу клич «Слово и дело!» — его прилюдно кидал тот, кто желал сообщить о государственном преступлении, в результате чего и его самого, и оговоренного немедленно привлекали к следствию. Однако на практике его могли вести лица самого разного ранга, рода основной деятельности и полномочий. Пожалуй, одним из первых тщательно задокументированных случаев работы полноценной, как бы сейчас выразились, следственной группы можно назвать таинственное и скандальное дело об убийстве в мае 1591 года сына Ивана Грозного — царевича Димитрия Углицкого. Дознание было поручено одиозному князю Василию Шуйскому. Примчавшись в Углич, он со товарищи допросили порядка 120 свидетелей, буквально ползая на коленках, изучили место преступления и тщательно описали все события, кои происходили в последний день наследника. Уникальные материалы следствия сегодня можно изучить в архивах.

Петр I и «сдувшийся» майор

Первым, кто додумался создать особую систему органов расследования, действующих полностью обособленно и независимо, был, разумеется, царь-реформатор Петр I. В 1717 году он учредил 16 так называемых майорских следственных канцелярий, поставив во главе каждой из них верных, проверенных офицеров лейб-гвардии в чине не ниже майора. Все они подчинялись лично государю и имели право в любое время входить к нему с докладом. Давить на таких закаленных в боях молодцов знатным подследственным и их родне было бесполезно. Дело пошло! Согласно историческим свидетельствам, под конец царствования императора жуликоватые чиновники боялись неподкупных майоров куда больше, чем самого Петра.

И вот тому пример: когда экс-сенатор Петр Апраксин проведал, что его слуги в Санкт-Петербурге взяты под стражу и «следаки» подбираются к нему самому, у него случился тяжелый инсульт. Стоит добавить: в итоге добросердечный Апраксин был оправдан и осыпан подарками.

А вот примечательный жизненный путь первого майора-следователя Михаила Волконского, посланного в Архангельск и вскрывшего там целую коррупционную систему с участием первых лиц региона. Под его руководством следственная канцелярия допросила 219 пострадавших от высокопоставленных лихоимцев местных жителей и провела 174 очные ставки, изобличив обвиняемых. Но далее г-н Волконский, видимо, опьяненный безграничной властью, сошелся с царским фаворитом Меншиковым и за приличную мзду согласился отмазать от дела одного из его личных протеже, уничтожив компрометирующие бумаги. Это стало известно, и майора арестовали, обвинив в служебном подлоге. Обескураженный Петр I приказал во второй раз тщательно проверить факты, которые говорили против его бывшего любимца. Увы, они полностью подтвердились. Волконский был повешен. Так бесславно завершилась жизнь первого следователя, вставшего на скользкую преступную дорожку.

Истребление злодеев — на поток!

Добавим, что в петровскую эпоху пышно расцвел институт фискальства — штатных доносчиков на казенном содержании (со строгой иерархией — провинциал-фискалы, фискалы учреждений и судов, обер-фискал и, наконец, генерал-фискал с фискальской конторой). Жестокий век требовал своего для защиты государственных интересов.

В начале правления Екатерины II следственный аппарат оказался слитым, с одной стороны, с судебным разбирательством, а с другой — с розыском преступников. И в 1762 году императрица фактически повелела ликвидировать институт сыщиков, и задача «искоренения воров, разбойников и пристанодержателей» была вновь возложена на воеводские и губернские канцелярии. Совершенно особую роль отвели губернаторам: в специальном к ним наставлении отмечалось, что в губерниях имеют место «разбои и грабительства», а посему предписывалось «прилагать всевозможнейшие меры к истреблению злодеев».

Как указывают историки, главенствующую роль в расследовании уголовных дел в екатерининское время суждено было сыграть не кому-нибудь, а полиции. В именном указе императрицы на сей счет приводилась четкая схема действий: «…полиция… берет под стражу вора или преступника; она делает ему допрос, однако производство дела его перепоручает тому судебному месту, которому его дело принадлежит».

20 рублей как эталон ответственности

В 1775 году после создания сельской полиции императрица занялась укреплением полиции городской, издав Устав благочиния — или полицейский. Новая система предполагала, что управы благочиния ведут розыск преступников, следствие в случае их задержания, а заодно и рассматривают в судебном порядке незначительные уголовные и гражданские дела — с суммой иска менее 20 рублей. Дела, где фигурировали более крупные суммы, надлежало направлять уже в органы правосудия – равно как и «ниже 20 рублей», коль скоро обвиняемый был рецидивистом, то есть совершил преступное деяние в четвертый раз. Кстати, буханка неплохого ржаного хлеба в те годы стоила примерно 5–10 копеек, а за 20 рублей можно было приобрести простейший комплект мебели — стол и два стула.

Устав благочиния окончательно отделил судебную власть от следственно-разыскной — и последнюю передал общей полиции. В нем же прописывались отдельные следственные полномочия: «кто кем в которой части города найден в уголовном преступлении, то должно уголовного преступника отдать частному приставу, он же должен его допросить на месте… частный пристав тотчас допрашивает, равномерно и свидетелей выслушивает, и чинит прочие производства, в коих надобность окажется для утверждения доказательств». При этом указывалось «что словесно исследует, то записать».

Наследник Екатерины Павел I царствовал недолго и о регламентации работы следственных органов, прямо скажем, позабыл. Процесс их, так сказать, «перезагрузки» и укрепления начался уже в новое историческое время — при Александре I, положившем начало системной деятельности новых государственных лиц — следственных приставов, которые занялись производством исключительно уголовных расследований. И это гораздо более походило на современную конфигурацию.

Подводя итог нашего обзора, не можем не отметить, что Александр Бастрыкин явно питает особые чувства именно к Петру Великому как «прародителю для российского СК» — сравнительно недавно руководитель следкома написал довольно длинную оду по поводу 350-летнего юбилея императора № 1, она была размещена в Telegram-канале информационного центра СКР. Александр Иванович образно указывает, что государь был грозой тех, кто «деньги тырил из казны», а помогали ему в благородном деле те самые майоры, руководившие первыми в истории страны отдельными следственными органами.