С опорой на римское право. Ложь в суде должна стать невыгодной

Чеканные формулировки римского права — прочный фундамент правовых систем России, европейских и большинства иных развитых стран мира. Между тем в сборниках нормативных актов Древнего Рима хватало и экзотических статей, которые сегодня выглядят как забавный и, можно так сказать, креативный анахронизм. Legal.Report решил лишний раз проследить триумфальное шествие Jus romanem по университетам и гражданским кодексам, а заодно и напомнить об относящихся к нему весьма необычных законах, а также о том, как его эффективные инструменты используют в своей практике российские суды.

Дважды покорившее мир…

По мнению всех без исключения маститых, общепризнанных «гуру» правоведения, не освоив деталей римского права, попросту невозможно понять логику и систему современного частного права. Ну, а без этого вряд ли можно считать себя по-настоящему образованным юристом, не так ли?

Стоит процитировать одного из таких авторитетов — российского и советского правоведа Иосифа Покровского, легендарного профессора-цивилиста, возвышенно описывавшего исключительную юридическую роль Древнего Рима в истории человечества: «Римские юристы первыми создали строгую специальную терминологию, ту самую, которой еще и сегодня пользуется весь цивилизованный мир, разработали юридические категории и понятия, основали и развили метод юридического рассуждения, довели до изумительной тонкости выражение таких понятий». Покровский поэтично утверждал, что римское право «пережило создавший его народ и дважды покорило себе мир».

С профессором, впрочем, совершенно согласны и авторы одного из популярных современных юридических учебников, тоже использующие метафоричный язык: «Соками римского права пропитана и теория гражданского права… поэтому изучить достаточно глубоко гражданское право, не зная права римского, невозможно». Действительно, ряд ключевых терминов вроде «реституция», «виндикация», «универсальное преемство», «наследственная трансмиссия» могут быть наилучшим образом усвоены «лишь при изучении их у самого истока образования», их смысл необходимо понимать вполне четко.

Вообще, римское право, отличающееся точностью и чеканностью формулировок, представляет собой блестящий образец правового мышления как такового. Изучая его, юрист приобретает бесценные навыки составления не допускающей многозначных трактовок документации.

ГК «от Юстиниана»

Закон двенадцати таблиц, Свод Юстиниана… Последний стал классическим учебным пособием, по которому учились многие поколения европейских юристов, на нем базируется законодательство многих государств, с ним сверяются при принятии новых законов. Все главные правовые понятия и категории во многих юридических системах национальных государств и сейчас имеют основой термины римского права.

Между тем в России интерес к нему расцвел в 60–70-е годы XIX века, во времена реформ Александра II: разом издаются десятки пособий и учебников, открываются кафедры римского права в крупнейших университетах. Моделью для проекта российского гражданского уложения (правда, так и не принятого до 1917 года) стала кодификация гражданского законодательства Германии, построенная, в свою очередь, на использовании начал римского частного права. А далее многие законодательные решения, возникшие на подобном базисе, были закреплены в советских гражданских кодексах 1922 и 1964 года, а затем и в ГК РФ 1994 года.

В наши дни, стоит заметить, предпринимаются попытки по восстановлению и развитию частноправовых традиций, основанных на «римских» положениях. Действующий ГК РФ — это аксиома — закрепил и развил в своих правилах наиболее прогрессивные постулаты цивилистики. В России был, по сути, законодательно возрожден римский принцип деления права на частное и публичное. Общее построение Гражданского кодекса в определенной мере совпадает с системой изложения в институциях Гая и Юстиниана (пресловутая формула «лица — вещи — обязательства»).

Результаты анализа конкретных норм ГК свидетельствуют: прямое или опосредованное влияние римского права имеется практически во всех его разделах.

Гроза и молния как правовые категории

Меж тем в седой древности гражданское право Древнего Рима изобиловало, так скажем, крайне забавными продуктами нормотворчества, сегодня они по понятным причинам находятся вне фокуса внимания представителей юридического сообщества, но мы считаем, что некоторые из них достойны упоминания.

В законе, к примеру, детально расписывались действия мужа-рогоносца, коль скоро тот надеялся претендовать на правовое решение своей личной проблемы. Заставший свою супругу в объятиях другого должен был… незаметно запереть их в доме и мчаться на поиски свидетелей (засвидетельствовать факт измены было необходимо не позднее 20 часов с момента обнаружения любовников). Далее предписывалось публично заявить об измене жены, зафиксировав подробности не позднее трех дней после того самого засвидетельствования. Только в таком случае следовал цивилизованный развод. А иначе околпаченный муж мог сам подпасть под статью о сутенерстве! Теперь что касается дамы. После развода экс-муж мог убить любовника, если он был рабом. Но если тот имел статус гражданина Рима, то следовало идти на поклон к бывшему тестю, ведь только отцы обладали правом убивать любовников своих дочерей.

Не менее интересный порядок действий был законодательно закреплен на тот случай, когда римлянин погибал в грозу от попадания молнии. Такое надо было ничтоже сумняшеся считать проявлением гнева бога Юпитера. Погребать несчастного было нельзя — ведь на него осерчал сам глава римского языческого пантеона. Запрещалось даже поднимать с земли тело, чтобы не вызвать гнев высшего божества. Нарушителя же могли запросто принести в жертву тому же Юпитеру, что можно в какой-то мере назвать логичным.

Гармония в справедливости

Но как бы то ни было, сегодня мы наблюдаем «оптимистичную», по словам экспертов, гармонизацию европейского частного права, прочно опирающегося на то самое римское. Характерной иллюстрацией применения общих принципов права принято считать решение Люксембургского суда по спору 2008 года между Комиссией Евросоюза и Грецией. Речь шла о том, что Греция поначалу согласилась участвовать в общем проекте строительства здания дипломатического представительства в Нигерии — проект курировала Еврокомиссия, — а затем отказалась, возник спор о возмещении расходов. В таких делах суд часто вовсе не имеет прямой нормы, которую можно было бы применить, поэтому прибегает к изучению общих принципов стран — членов Евросоюза.

Дело было решено на основе принципов добросовестности и справедливости. Греция ссылалась на то, что соглашение об определенном этапе участия в строительстве не было заключено в письменной форме, и отказывалась платить за данный этап. Суд тем не менее признал, что такое поведение противоречит римскому «принципу добросовестности», и взыскал компенсацию в полном объеме. И конечно, нельзя не отметить, что ровно такими же категориями, оставшимися нам в наследство от давно павшего Pax Romana, регулярно оперируют российские суды.

Так, на заседаниях Клуба им. Замятнина — экспертной дискуссионной площадки российской судебной системы — не раз упоминался восходящий к римскому праву и его bona fides принцип добросовестности. Его имплементация в правовые системы континентальной Европы произошла в ходе рецепции римского права. Начиная с Французского гражданского кодекса 1804 года принцип добросовестности получил закрепление в гражданском законодательстве целого ряда государств: Франции, Германии, Австрии, Италии, Испании, Швейцарии, Нидерландов. В России он появился в 2013 году в общих положениях гражданского законодательства, будучи закреплен в ст. 1 ГГК РФ. А с 2015 года его действие распространилось на преддоговорные отношения в силу прямого указания в ГК.

Из всех принципов гражданского права принцип добросовестности, как неоднократно отмечал глава Совета судей России, секретарь Пленума ВС РФ Виктор Момотов, является одновременно и абстрактным, и в то же время универсальным. Так, п. 4 ст. 1 и ст. 10 ГК РФ содержат запрет негативной составляющей добросовестности и говорят о том, что «никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения».

Инструмент российской судебной практики

Принцип добросовестности давно показал себя в отечественной судебной практике как весьма эффективный инструмент развития права и судебного правотворчества, а также судейского усмотрения. Например, в соответствии со сложившейся судебной практикой лицо, частично исполнившее обязательство, не вправе впоследствии ссылаться на отсутствие этого обязательства, поскольку это противоречило бы требованиям добросовестности. Исходя из этого, ВС РФ сформулировал правовые позиции по ряду значимых категорий дел. Например, о том, что страховая компания, частично выплатившая страховое возмещение, не вправе ссылаться на отсутствие страхового случая, поскольку своим поведением она фактически признала, что страховой случай имел место. По тем же причинам лицо, частично погасившее заем, не вправе ссылаться на отсутствие договора займа.

Особый интерес представляет вопрос о добросовестном поведении сторон в судебном процессе. По словам Момотова, недобросовестные действия участников, которые вводят в заблуждение суд, являются серьезной проблемой для устойчивости гражданского оборота и правовой защищенности граждан. Глава Совета судей РФ считает, что введение суда и участников процесса в заблуждение должно стать экономически невыгодным, в противном случае ложь в зале судебного заседания рискует стать нормой.