«Судейская чуйка сработала!» – судья не зря делал селфи в ВС

Дисциплинарная коллегия Верховного суда РФ 15 января восемь часов кряду разбиралась с обросшим скандалами делом судьи Наро-Фоминского городского суда Московской области 40-летнего Дмитрия Ивлева, досрочно лишенного полномочий после резкого падения качества его работы (читайте на Legal.Report здесь). Во время слушаний, на которых пришлось допрашивать зампредседателя Мособлсуда, Ивлев сообщил о творящихся в судейском сообществе «темных делах», в частности поведал о поставленных на поток поборах со стороны своего руководства. Ну, а против него самого внезапно выдвинули новые громкие обвинения – тайные манипуляции с материалами дисциплинарного дела во время знакомства с ним прямо в стенах ВС!

В докладе по делу судьи ВС Александра Воронова прозвучали уже не раз упоминавшиеся факты: в вину Ивлеву ставили почти две с половиной сотни не сданных в канцелярию дел, неназначение даты заседаний по 139 делам, отсутствие без малого трех десятков протоколов, а также 19 обоснованных жалоб на него – причем всю статистику служитель Фемиды, бывший ранее на весьма хорошем счету у председателя суда Владимира Подкопаева, завалил буквально за пару первых месяцев 2017 года. Ивлев же, как и прежде, педалировал версию жесткого личного конфликта с Подкопаевым, якобы активно пытавшимся с определенного момента навязать ему «нечестную» модель судейского поведения. Он убеждал дисциплинарную коллегию, что и ККС Московской области, лишившая его мантии 22 июня 2018 года, и ВККС, согласившаяся с этим 2 октября 2018 года, формально подошли к исследованию представленных доказательств и нарушили процедуру принятия решений, поэтому они должны быть отменены.

Следуя такой логике, Ивлев и его адвокат Олег Катаев с ходу заявили несколько ходатайств: о приобщении к материалам дела положительной характеристики на судью с визой Подкопаева, а также множества служебных записок на имя того же главы суда, в которых судья жаловался на саботаж со стороны его аппарата и канцелярии суда, намеренно портивших ему показатели. Было заявлено ходатайство о признании недопустимыми доказательствами ряда документов, оформленных проверяющей судью комиссией и почему-то оставшихся без единой подписи ее членов.

К недопустимым доказательствам, по мнению адвоката Катаева, следует отнести и находящийся в деле список рассмотренных судьей гражданских дел (где оказалось более чем на сотню дел меньше, чем в представленной стороной Ивлева в дисциплинарную коллегию ВС справке). В эту же категорию защитник требовал отнести и отрицательные характеристики служителя Фемиды, продублированные положительными, причем ровно за тот же период . «Неужели судья мог испортиться за месяц?!» – патетически восклицал он, взывая к суду. А Ивлев попросил приобщить некий документ, «имеющийся в природе», но якобы «вырванный» из материалов дела его недругами и «уничтоженный».

– А кто это, кстати, установил, что вырвали? – напористо поинтересовался председательствующий Рудаков. Когда Ивлев ответил, что это лишь его мнение, судья ВС строго посоветовал ему «так и говорить впредь – «по моему мнению». В итоге из многочисленных ходатайств стороны Ивлева были удовлетворены далеко не все.

Когда слово наконец дали автору жалобы, он опять повторил тезис о том, что на его доказательства никто не обратил внимания, и не поскупился на яркие краски, описывая обстановку, сложившуюся в Наро-Фоминском горсуде.

– Если бы документы исследовались надлежащим образом, – вздыхал судья, – было бы все видно!

Как сообщил Ивлев, Подкопаевым к нему была специально «приставлена»  секретарь Дарья Грузинцева, в миссию которой входило именно бойкотирование его работы и порча показателей.

– Когда я спросил ее прямо: «Что же ты делаешь, Даша?» – она ответила, что, мол, подневольный человек и выполняет распоряжения руководства, – с надрывом рассказывал Ивлев.

Его же конфликт с председателем суда, по словам экс-судьи, был всем хорошо известен.

– Подкопаев всем говорил, что никакой неприязни ко мне не испытывает. А на заседании квалифколлегии его невозможно было остановить! Когда он мне давал характеристику, да у него слюни плескали изо рта… летели! – взволнованно излагал Ивлев. – Откуда это пошло? В суде… занимались, конечно, темными делами…

– Так, давайте вот это выражение «темные дела»… – с раздражением вмешался Рудаков. – Никто это не подтвердил. Оговаривайтесь, что это ваше личное мнение! Не создавайте превратного впечатления, все слухи должны остаться за бортом!

Судья повторил, что его неприятности начались после того, как он отказался выполнять поручения Подкопаева – принимать угодные ему решения.

– Неприязненные отношения продолжились более агрессивно, когда я высказал свое возмущение, что Подкопаев каждый месяц собирает с нас денежные средства за всякие дела… в апелляционную инстанцию! – твердо заявил Ивлев. – Да, я сам сдавал деньги, за себя и за заместителя, так как исполнял обязанности. Куда он девал деньги – не знаю.

После отказа платить председатель «стал угрожать» Ивлеву и его юному сыну, а работники суда сознательно мешали ему нормально трудиться, буквально выживая из системы.

– Понимаю, для чего все это сделано, – чтобы Василий Волошин спокойно переназначился на другую должность! – с горечью воскликнул в какой-то момент судья. – Проблема-то ушла…

По поводу своей проверки комиссией Мособлсуда Ивлев сказал, что за установленный срок было бы «физически невозможно пересмотреть сотни дел», и отметил, что кого-то из ее членов вовсе не было на месте, да и вообще «проверки не было», так как подписанный документ по ее итогам в деле отсутствует. «Есть только некий набор текстов», – высказался Ивлев. Насчет жалоб граждан он заявил, что в материалах дела их изначально тоже не имелось, а появились они «откуда-то» непосредственно перед заседанием коллегии ВС. «Папку малинового цвета нам подсунули якобы для ознакомления! Вот этот сотрудник», – кипятился Ивлев, указывая на секретаря заседания Ярослава Курдияшко. Судья между прочим добавил: поскольку председатель суда мог «что угодно» вложить потом в дело, он аккуратно делал аудиозаписи своих переговоров с работниками аппарата суда, а заодно и хода заседания обеих квалифколлегий.

– На основную работу-то времени хватало? – с улыбкой поинтересовался Рудаков.

– Меня гноят за честность, я ведь мешал делать темные дела председателю и заместителю! – тут же сообщил судья. – А вам, уважаемый суд, надо оценить все мои характеристики и показатели. Да, я хочу, чтобы вы меня восстановили!

Адвокат Катаев в коротком выступлении заметил, что изготовление в пятидневный срок судебных решений – это «проблема всей страны», и ни у кого из коллег Ивлева, тоже частенько нарушавших сроки, трудностей не возникло.

В свою очередь представитель ККС Московской области Юлия Артемьева сообщила, что нарушения Ивлева очень серьезные и самим судьей «никак не опровергаются», картину дополняют и частные определения в его адрес. «Иначе как издевательством над людьми это не назовешь!» – жестко прокомментировала она, к примеру, несколько оставленных Ивлевым без движения дел по трудовым спорам.

– Оставление господина Ивлева на данной работе не будет способствовать повышению авторитета судебной власти, – подытожила она. – Только лишение статуса является соразмерным его проступку правильным видом наказания!

Примерно в том же ключе высказалась и представитель ВККС Светлана Филипчик, заметившая, что все доводы судьи направлены лишь на переоценку доказательств.

– Заявитель явно лукавил в заседании, признавая «неотписанные» решения и протоколы лишь неким отступлением от норм права, – добавила Филипчик. – Тогда как это является явным процессуальным нарушением! Оснований для отмены решения не имеется.

Следующий час ушел на допрос трех вызванных в суд свидетелей. Председатель Химкинского городского суда Вадим Агеенко, член проверявшей Ивлева комиссии, рассказал, что в Наро-Фоминск он действительно выезжал, коротко описал здание суда, вспомнил некоторые обстоятельства и детали проверки, подтвердил подлинность подписанной им справки. После того как Ивлев громко запротестовал против действий Агеенко, пытавшегося достать из портфеля некий документ («Свидетель не может представлять доказательства по делу!» – выкрикнул судья), Сергей Рудаков объявил ему замечание за нарушение порядка.

– Встать надо, между прочим! – стальным тоном заявил председательствующий, но тут же смягчился: – Никто, поверьте, не собирается нарушать ваши права. Мы их тщательно – тщательно! – оберегаем.

– Но что это вообще такое? – продолжал шуметь Ивлев. – Я вот карандашом, вижу, написано: «Я, Агеенко…» Вы ее из дела расшили, что ли?! Почему не спрашиваете других участников процесса, их мнение?! Мы даже не знаем, что дается-то. «Да, это та справка…» А какая «та»?!

– Встаньте! – резко среагировал Рудаков. – Вам второе замечание!

Ответив еще на пару рабочих вопросов, Агеенко, перед которым Ивлев успел извиниться за горячность, уступил место на трибуне свидетелю еще более крупного калибра – зампредседателя Мособлсуда Сергею Соловьеву. К нему обратились с просьбой идентифицировать свою подпись под актом той же самой проверки, что Соловьев и сделал, с улыбкой прибавив, что он «все же не эксперт, конечно». Также он сообщил, что не сталкивался по работе с Ивлевым и дать ему характеристику не может.

– А скажите, – выпалил последний, обращаясь к свидетелю, – вы мне давали время подумать, чтобы я сам ушел в отставку? А кому-то передавали просьбу со мной поговорить?

– Не помню, чтобы я вступал с вами в контакт… Уважаемый суд, прошу вас оградить меня… от некорректных вопросов! – морщась, словно от зубной боли, медленно промолвил Соловьев.

– Вам же ответили, что не было такого разговора! – помог ему Рудаков.

– Я тут в качестве свидетеля… вот когда меня будут рассматривать, как вас, – тогда и буду отвечать на подобные вопросы! – отрезал Соловьев. – Это все ваши инсинуации…

Следующий свидетель – бывший помощник Ивлева Станислав Пономарев –  подтвердил, что секретарь судьи Грузинцева действительно работала, что называется, спустя рукава, то есть создавая проблемы там, где их не должно быть. При этом у него возникло впечатление «нездоровой обстановки» вокруг Ивлева –  помощники у него постоянно менялись, причем их никогда не было больше двух, а чаще – вовсе один. В период же проверки в суде Пономарев находился на больничном, поэтому детали ему неизвестны. Не особо «помог» он судье и в указании конкретных несданных дел и причин, по которым этого не было сделано.

Во время обозрения материалов дисциплинарного дела Ивлева выяснилось, что он окончил Белгородский университет потребительской кооперации.

– Так вы закончили коммерческий вуз на платной основе… – с заметным разочарованием в голосе протянул Рудаков.

Но куда более неприятные для Ивлева факты всплыли чуть позже. Сначала было процитировано письмо его коллег по суду в ВККС, в котором они давали служителю Фемиды крайне нелестную характеристику, указав, например, что он регулярно «высказывает мнимое превосходство» над ними и «дезорганизует работу суда». Затем было озвучено, что после ознакомления Ивлева с материалами дела в ВС завсекретариатом обнаружила: в ранее не завизированных протоколах судебных заседаний по пяти делам «проставлены подписи судьи». Также оказалось, что в материалах комплексной проверки Наро-Фоминского горсуда отсутствует пара листов и несколько копий жалоб на судью. Ивлев попытался парировать – акт о манипуляциях с делом оперативно составлен прямо сейчас, «во время перерывов в рассмотрении дела».

– Судейская чуйка сработала! – с гордостью заявил он. – Не зря я просил приобщить видеозаписи нахождения меня на этажах Верховного суда! И не зря я вел аудиозапись, даже когда тишина была! Проверьте – никто мне ни одного замечания тогда не сделал.

В прениях Ивлев лишний раз повторил свои основные аргументы: проверка, по результатам которой его лишили статуса, «не проводилась», а в деле оказались документы, «заранее заготовленные» работниками суда. За все это на его месте «должны сейчас находиться Подкопаев и его зам».

– За данный суд не держусь. Если меня восстановят – не против поработать в любом другом суде области, – поделился Ивлев. – Да, я считаю себя хорошим судьей!

Ивлев добавил, что очень хочет работать и дальше – с тем чтобы «помогать президенту Путину восстанавливать лицо правосудия». А адвокат Катаев отметил, что допущенная волокита «все-таки некоррупционна».

– Давайте дадим шанс моему доверителю! – с чувством произнес он.

После почти часового совещания тройка судей оставила жалобу Ивлева без удовлетворения.