Поиск
Как Чайка проигнорировал просьбу Бастрыкина – и не прогадал
26.02.2018
На заседании были допрошены три высокопоставленных сотрудника центрального аппарата Следственного комитета, рассказавшие об уголовном деле, которое, как заявил в суде лишившийся швейцарских часов предприниматель Бадри Шенгелия, Максименко хотел использовать, чтобы скомпрометировать руководителя ГСУ СКР по Санкт-Петербургу генерал-лейтенанта Александра Клауса.
Как следовало из озвученных в суде документов, 9 декабря 2014 года в Санкт-Петербурге сотрудники управления угрозыска ГУ МВД по Санкт-Петербургу при поддержке бойцов СОБРа пресекли сходку криминальных элементов в ресторане "Невская жемчужина". При этом неустановленные оперативники обыскали BMW X6 и "изъяли" из портфеля часы швейцарской марки Hublot без оформления каких-либо процессуальных документов. Их предполагаемый владелец Шенгелия был доставлен в здание угрозыска, позднее его отпустили, но часы оценочной стоимостью более 1,1 млн руб. не вернули.
Спустя полтора месяца Шенгелия обратился к своему знакомому – старшему оперуполномоченному по особо важным делам отдела «Запад» ГУСБ МВД подполковнику полиции Виталию Федосову. Тот, в свою очередь, установил, что к краже могут быть причастны подчиненные начальника одного из отделов УУР Романа Полозаева. После этого Федосов направил материалы оперативной проверки в ГСУ СКР по Санкт-Петербургу, где дважды вынесли отказ в возбуждении уголовного дела.
В июне 2015 года в питерском ГСУ состоялась выездная служебная проверка. Об этом рассказала в суде Светлана Кацуба – старший инспектор отдела служебных проверок Контрольного управления председателя СКР. По словам свидетеля, она отправилась с ревизией по заданию тогдашнего руководителя УСБ СКР Александра Ламонова, чтобы проверить "возможную коррупционную составляющую" в действиях коллег из Северной столицы.
Кацуба сообщила, что ранее на имя Бастрыкина поступила докладная с сообщением, что в ГСУ СКР по СПб. длительное время не выносится процессуальное решение по материалам о краже часов и есть подозрения о тесных взаимоотношениях следователей с сотрудниками угрозыска.
На месте ревизор изучила все материалы, пообщалась со следователями и выяснила, что решения о возбуждении уголовного дела отменяют по личному указанию главы ГСУ СКР по СПб. Александра Клауса.
По возвращении в Москву инспектор докложила Ламонову, что имеются все основания для привлечения сотрудников питерского ГСУ к дисциплинарной ответственности. Коррупционную составляющую в их действиях ревизор не увидела. (Кацуба добавила в суде, что сотрудники питерского ГСУ впоследствии успешно прошли полиграф. Потерпевший Шенгелия от теста отказался, передав через адвоката, что не доверяет специалистам из Следственного комитета.)
– Ламонов во время доклада поинтересовался, есть ли состав преступления в отношении сотрудников полиции, – вспоминала Кацуба. По ее мнению, там вряд ли можно было обсуждать даже кражу, поскольку у часов не было ни собственника (они были ворованные), ни стоимости (справка об оценке, которая фигурировала в материалах, по словам Кацубы, была сомнительной).
В ответ Ламонов сказал, что Кацуба плохо читала материалы прослушки (ГУСБ прослушивало телефон начальника отдела угрозыска Полозаева), исходя из которых состав преступления есть.
В резолютивную часть заключения о служебной проверке Кацуба по просьбе Ламонова добавила пункт об изъятии из питерского ГСУ и передаче в центральный аппарат СКР материалов, связанных с кражей часов у Шенгелии. Начальник УСБ, по ее словам, мотивировал это "допущенной волокитой" в питерском ГСУ.
– А то, что там было написано в заключении, это было обязательным для исполнения Бастрыкиным? – спросил свидетеля адвокат Андрей Гривцов.
– Нет, он лично принимает решение. Если Александр Иванович не соглашается, он пишет свою резолюцию. Иногда он возвращает материалы для проведения дополнительной проверки, – пояснила старший инспектор контрольного управления.
В августе 2015 года докладная с выводами служебной проверки, подготовленная главком Максименко, и с поручением от Бастрыкина поступила в ГСУ СКР – в управление по расследованию особо важных дел о преступлениях против государственной власти и в сфере экономики. Об этом в суде рассказала замруководителя управления, руководитель второго следственного отдела полковник юстиции Светлана Зинова (под ее контролем успешно расследовались заказные убийства депутата Госдумы Руслана Ямадаева и председателя правления КБ «Конверс Банк» Александра Антонова, покушение на генерал-полковника Сергея Кизюна, масштабные хищения в подмосковном правительстве с участием министра финансов Алексея Кузнецова в 2006–2008 годах, авария на Саяно-Шушенской ГЭС).
– После проведения определенных мероприятий нами было вынесено постановление о возбуждении уголовного дела. Из всех поступивших документов решающим для нас было поручение председателя СКР, – отметила Зинова, добавив, что расследованием стал заниматься замруководителя отдела полковник юстиции Денис Каргальский.
Свидетель сообщила, что не поддерживала идею, чтобы крадеными часами предпринимателя занимались ее подчиненные. Но такой вариант обсуждался на ее встрече с Максименко и Федосовым с подачи последнего. Все трое знали друг друга с середины 2000-х годов, когда сообща занимались преступлениями «ночного губернатора» Санкт-Петербурга и лидера тамбовского ОПС Владимира Барсукова (Кумарина). С тех же времен всем им был знаком и Шенгелия, в тот период активно сотрудничавший со следствием.
– Светлана Николаевна, я когда-нибудь оказывал давление на следователей? – спросил Максименко бывшую коллегу.
– Сведениями о том, что вы на кого-то оказывали давление, я не располагаю, – сформулировала Зинова.
О том, как сложилась судьба уголовного дела, рассказал следователь Каргальский, ныне занимающий должность начальника отдела Контрольного управления председателя СКР. Из его показаний следовало, что 16 октября 2015 года по факту "изъятия" часов в отношении неустановленных сотрудников полиции было возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 286 УК РФ (превышение должностных полномочий). А уже спустя две недели, 29 октября, заместитель генерального прокурора Виктор Гринь отменил постановление о возбуждении уголовного дела как незаконное и необоснованное.
Замгенпрокурора усмотрел ряд существенных нарушений. В частности, Гринь сослался на опрос знакомых Шенгелии, которые утверждали, что часы не принадлежали предпринимателю и тот за них даже не заплатил. А также на показания девяти сотрудников СОБРа, задействованных для задержания участников сходки, и дюжины сотрудников управления угрозыска, заявивших об оговоре со стороны Шенгелии "с целью дискредитации и отстранении от участия в расследовании его преступной деятельности".
В постановлении за подписью Гриня отмечалось, что заявление о преступлении подано Шенгелией спустя полтора месяца после задержания – причем не по собственной инициативе, а после беседы с сотрудниками отдела «Запад» ГУСБ МВД РФ. "Последние не опрошены, характер их отношений неизвестен", – писал замгенпрокурора.
2 ноября 2015 года следователь Каргальский отправил жалобу генеральному прокурору Юрию Чайке, подкрепленную письмом за подписью Александра Бастрыкина. В нем председатель СКР просил генпрокурора отменить постановление Гриня. Однако успеха эти обращения не имели. "Утверждения следователя о бесспорности того, что в момент задержания при Шенгелии находились часы, которые после его досмотра сотрудниками полиции были изъяты и не возвращены, несостоятельны. Свыше 20 опрошенных следственными органами должностных лиц […] ГУ МВД по Санкт-Петербургу и Ленинградской области не подтвердили сведения об изъятии часов у Шенгелии и о наличии у него каких-либо жалоб по этому поводу…" – говорилось в официальном ответе Чайки, датированном 16 ноября 2015 года.
