Адвокатская монополия 2.0 от ФПА и АЮР: смертельный бой агнцев с козлищами

Мимо наших адвокатов я без шутки не хожу,
То Концепцию подсуну, то проект им покажу

К выборам президента юридический мир снова зашевелился, надеясь, что после того, как решится главный вопрос 2018-го, власть сможет снисходительно разрешить то, чего не разрешали раньше во избежание смуты и недовольства электората: отрегулировать дикий юридический рынок. А точнее, как уже понимают наиболее мудрые и опытные, – монополизировать и приватизировать его. Только без раздачи ваучеров и залоговых аукционов. Но в итоге обязательно появятся своеобразные «юридические олигархи» – те, которые станут основными бенефициарами этого процесса.

Намедни неугомонный Минюст явил «граду и миру» новейшую Концепцию регулирования рынка юридических услуг. Как обычно, Концепция подкралась совершенно незаметно. Раз – и уже опубликована Минюстом, как «рекомендованный к обсуждению и утверждению» проект. Спасибо, плавали, знаем, как вы с узким кругом лиц, «допущенных к столу», обсуждаете, чтобы чего не вышло. Прямо какое-то весеннее наступление 1943-го.

Хотя на этот раз Концепция никого особо не напугала: ведь многие хорошо помнят, сколько копий было сломано и чернил пролито по поводу предыдущей Концепции, которая была «пущена на реализацию» абсолютно келейно и двигалась «в жизнь» семимильными шагами. Адвокатские бонзы уже практически праздновали победу, распределяя синекуры в будущей Всероссийской адвокатуре, но, как тоже часто бывает на Руси, все постепенно куда-то «слилось», и стало ясно, что юристам дадут еще немножечко пожить в «юридических прериях». Но, разумеется, юристы напрасно успокоились, поскольку идея «регулирования (читайте –  «приватизации» юридического рынка) уже прочно въелась в мозжечки администраторов от юриспруденции.

Концепция 2.0, если кого интересует, направлена на более тонкое заманивание юристов в трясину адвокатской монополии. Во-первых, она предусматривает пятилетний период перехода к «монополии» – к 2023 году. В советском детстве мы думали, честно сказать, что в это время будут города на Марсе, а тут на тебе – «адвокатская монополия». Во-вторых, Концепция ясно и недвусмысленно заманивает «вольных» юристов в «адвокатское ярмо» всевозможными «печеньками» легкого перехода: юристы с достаточным стажем будут сдавать только экзамен по адвокатской этике. А про то, что будет в «единой и нерушимой монополии», Концепция никакого ответа не дает: очевидно, предполагается, что благодаря тому, что адвокатов научат ходить строем, платить взносы, носить форму и не критиковать почтенное руководство, качество юридических услуг моментально взметнется поистине на невиданную и недостижимую ранее высоту. А тех, кто будет задавать ненужные и провокационные вопросы – выпрем. По видоизмененному Кодексу профессиональной этики. Нам ведь несогласные в адвокатуре не нужны, нам нужны согласные (братья Стругацкие, простите).

Если копнуть вглубь, выходит, что если не все, то очень многие понимают нужность регулирования юридического рынка, но в то же время четко помнят слова премьера-златоуста Виктора Черномырдина, отлитые в бронзе: «Хотели, как лучше, а получилось, как всегда». Основной вопрос реформы регулирования юридического рынка: кто и в чьих интересах его будет реформировать. Ой, давайте только не повторять мантру адвокатских бонз, что все это делается якобы «в интересах повышения качества юридического обслуживания населения». Такое стыдно рассказывать даже чернорабочим «Уралвагонзавода», а не повидавшим виды и жизнь адвокатам. «Ага, – усмехнутся видавшие виды, – в целях более полного набивания карманов руководства и «допущенных к столу». Голосование, устроенное, например, уважаемым сайтом Право.ру, совершенно четко показывает, что юристы считают «адвокатскую монополию» в сложившейся ситуации совершенно бессмысленным и опасным делом. И для этого есть серьезные системные причины. Адвокатские бонзы говорят: ой, дайте немедленно нам все монополизировать, отстроить, порулить – и все будет хорошо. Не будет. Все это мы уже видели на примере уважаемой КПСС, которая достаточно рулила, чтобы все развалить. Правда, поскольку многие юристы и адвокаты в КПСС и даже в комсомоле побывать и поучиться бюрократическим премудростям не сподобились, то история совершенно естественно позабылась. Чем отдельные беспринципные руководители отечественной юриспруденции и пользуются.

Основная проблема в том, что российская адвокатура за 25 лет активной жизни никоим образом не доказала остальному юридическому сообществу, общая численность которого явно превышает один миллион, свою необходимость и полезность. В отличие от юридических сообществ, развитых и «привилегированных» юрисдикций, адвокатское сообщество содержательно находится еще полностью в советском периоде, а ментально усиленно стремится в ХIХ – начало ХХ века, к «корням и заветам великой российской адвокатуры», к Плевако, Спасовичу и так далее. Да, лорд Мансфелд был великим юристом, но с тех пор юриспруденция, а также формы деятельности юристов прошли гигантский путь развития. А российская адвокатура пока только старается решить, является ли ее деятельность все-таки коммерческой и нужны ли в России юридические фирмы (окститесь, господа, это уже прошлый век – балом правят alternative business structures). Но об одном точно не забыли (что, кстати, замечательно показывает полную «совковость» мышления адвокатско-бюрократической верхушки): запретили критиковать адвокатуру «вживую» и в интернете, а также «по существу предъявленных обвинений» в суде. При этом никто из высокомудрых бонз даже не попытался поинтересоваться, что на эту тему думает Европейский суд (а действительно, зачем – от него скоро все равно откажутся). Иначе бы им было известно и о решениях Animal Defenders International v. United Kingdom (жалоба 48876/08) и Morice v France (жалоба 29369/10) (по вопросу свободы адвокатского мнения), и о решениях Bryan v. the United Kingdom (жалоба 19178/91), Terra Woningen B.V. v. the Netherlands (жалоба 20641/92) и Janosevic v. Sweden (жалоба 34619/97) (по вопросу возможности полного судебного обжалования). Так что тут с адвокатами поступили очень грубо и неэтично – прямо как в известной песне: «…Нас с тобою развели, нас с тобою на…»

Адвокатура никак не продемонстрировала возможность быстро адаптироваться к изменяющимся экономическим условиям, помогать своим членам с работой по сложным корпоративным сделкам, M&A, деривативам, биткоинам, криптовалютам и прочим непростым вещам, на которых зарабатывают основные гонорары цивилизованные юристы. 90% адвокатов об этом ничего не слышали (и не хотят). Все якобы «адвокаты», кто что-то об этом знает, получили адвокатские "корочки", придя из крупных иностранных фирм или из инхаусов. Что же касается защиты членов адвокатского сообщества, то тут достижения вообще блестящие: регулярные попытки лишить статуса за критику (в нормальном государстве руководство подмосковной Палаты ушло бы в отставку после проигрыша дела Трунова, но у нас это никого не волнует), а также и за бандану. А на одной гордости за «старую российскую адвокатуру" в ХХI веке не выедешь. Короче, нет у современной адвокатуры того, что можно успешно «продать» молодому поколению юристов. А если нельзя по Адаму Смиту – экономическими методами, то можно по Иосифу Виссарионовичу – кнутами в теплушки.

В попытке всячески прижучить строптивых и непокорных «допущенные к столу руководства ФПА» адвокаты и блогеры постоянно рождают и распространяют различные мифы. Например, о том, что везде в высокоцивилизованных государствах «юридическая профессия едина и регулируется из одного центра», напрочь забывая, что в Британии есть и солиситоры, и барристеры, и еще legal executives со своим регулированием, регламентирующими органами и правилами представительства в судах. И все замечательно работает.

Второй миф – о «профессиональной адвокатской привилегии». И тут возник совершенно ожидаемый, но за много лет так и не разрешенный вопрос: а у обычных юристов-неадвокатов, которых в России великое множество, есть право на «профессиональную привилегию» (LPP) – тайну и неприкосновенность их общений с клиентом? Адвокаты гордо надувают щеки и говорят, что, дескать, «у этой шелупони ничего подобного быть не может» и «все клиенты, идите скорее к нам – у нас есть вкусные печеньки». Разумеется, они лукавят: на протяжении многих лет адвокатов обыскивали без каких-либо проблем, а жалобы на незаконные обыски были крайне малорезультативны. Другое дело, что такое право в Законе об адвокатуре все-таки прописано, а в отношении к «беспризорным» юристам оно вообще никак не определено: хочешь юриста обыскивай, хочешь – водопроводчика. Теперь вспомним о добром миллионе позабытых «безлошадных» юристов. Значит ли то, что сейчас в законе ничего не написано, что им ни шиша не положена никакая «профессиональная тайна общения с клиентом» и шмонать безо всяких правил их будут вечно? Конечно, нет, если они немного напрягутся, а не будут думать только о том, чтобы в следующем месяце заработать не меньше, чем в текущем. В развитых с правовой точки зрения странах давно действует концепция, что наличие «профессиональной» привилегии определяется характером отношений сторон и характером оказываемых услуг, а не какими-то лицензиями и членством в профессиональных сообществах. Все эти моменты десять лет назад рассматривались еще Палатой лордов в деле Three Rivers District Council and Others v The Governor and Company of the Bank of England [2004] UKHL 48. Во-первых, суд сказал, что «юридически совет включает в себя не только то, что написано в законе, но и как вести себя клиенту в соответствующей ситуации». Во-вторых, подтвердил установленный еще в Wheeler v Le Marchant (1881) L.R. 17 Ch.D. 675 принцип, что «профессиональная» привилегия (тайна) распространяется на профессиональное юридическое мнение, высказанное в курсе обычных профессиональных коммуникаций, что должно быть разумно сделано в соответствующем юридическом контексте. Основа «привилегии», таким образом, – передача конфиденциальной информации лицу, воспринимаемому как профессиональный юридический советник. И все. Так что «юристам от сохи» просто надо немного побеспокоиться и защитить свои права.

Кстати, ФПА теперь регулярно проводит «встречи с преданными делу блогерами». На них председатель ФПА и сопровождающие его лица, если судить по фотографиям и скупым отчетам, строго, как Кашпировский, смотрят на блогеров и осуществляют сеанс их нейролингвистического программирования на поддержку интересов ФПА и «единой адвокатуры» в общественном пространстве. Но это, кстати, одно из немногих достижений Федеральной палаты. Могли бы ведь вообще и циркуляры рассылать – «О единомыслии и о борьбе с уклонизмом».

Необходимо иметь в виду, что в этот раз Концепция все-таки опоздала. Ничто, как говорится, не предвещало, но случилось: матерейший юрист Крашенинников выступил в Госдуме с проектом введения «судебного лицензирования» для юристов. В качестве ответственного (главнорулящего органа и, естественно, основного бюрократического бенефициара) предлагалась Ассоциация юристов России. Очевидно, что где-то в недрах Ада… ой… Администрации президента что-то хрустнуло и кому-то надоело смотреть на цирк под названием «медленное введение (молчать, поручик!) адвокатской монополии». В связи с чем и родилась высокоскоростная инициатива.

На фотографиях с заседания ФПА, посвященного инициативе Крашенинникова, можно было разглядеть, что выражение лиц руководства чем-то напоминает то ли выражение лиц первоклассников, узнавших, что им предстоит учиться 11 лет, то ли выражение лиц свежепосвященных евнухов в султанском гареме (сугубо оценочное мнение). «Все пропало, шеф! Гипс снимают, клиент уезжает!» Немедленно была созвана таинственная конференция «Судебное представительство в Российской Федерации». Организаторами мероприятия выступили, по факту, Федеральная палата адвокатов РФ – и она же, только в виде новорожденного Объединения практикующих юристов России (ОПЮР).

Присутствующие вежливо, но скрежеща зубами поругали проект о лицензировании судебных представителей, предложенный вконец обнаглевшими конкурентами, и еще раз заявили, что наличие диплома о высшем юридическом образовании само по себе не может означать, что его обладатель имеет опыт и знания, достаточные для того, чтобы заниматься судебным представительством (вещь, очевидная в иных юрисдикциях лет 400). И, разумеется, адвокатские старцы нанесли зарвавшемуся Крашенинникову ужасный ответный удар: президент ФПА Юрий Пилипенко объявил, что будут созданы специальные институты для подготовки судебных представителей. Один из них, разумеется, планируется образовать на базе Российской академии адвокатуры и нотариата (подозреваю, что в кулуарах был также сожжен портрет Крашенинникова, но точно это неизвестно).

Адвокатская бюрократия почувствовала, что кусок масла с санкционным сыром хитрые люди вынимают прямо изо рта. Рвут с коренными зубами. Медлить нельзя – надо защищать хотя бы свое, а о чужом можно и потом поговорить.

Если говорить по сути, то ФПА предлагала ввести аналог очень много лет существующего в Британии "legal practice course" – одну из двух составных частей профессионального юридического образования. Его действительно проходят почти все юристы (кроме переквалифицирующихся иностранных), которые хотят практиковать в Британии. Подобный курс после университета и последующая сдача того, что у нас именуют широким термином "bar exam" – идея неплохая, но абсолютно самоочевидная, ее обсуждают уже два десятка лет. Наконец, под давлением возможной потери не только желанной «монопольки» (об этом уже неудобно даже и заикаться), но и возможности быть вытесненными на обочину российской юридической истории адвокатские бонзы готовы увидеть очевидное. Слона, который годами бегал под их окнами. А иначе появляются «судебные представители, лицензированные АЮР», и зачем нужна адвокатура с адвокатскими палатами во всех субъектах РФ, становится совсем непонятно. Ни славы, ни почета, ни денег.

Ясно, что адвокатура решила не задаваться и бороться за место под юридическим солнцем: ни шагу назад, ни дюйма АЮР. Да сгинет проклятый закон о лицензировании, да победит мудрая концепция!

Реальность, увы, состоит в том, что в России категорически нельзя заниматься никаким «адвокатским монополизмом» без самых обширных общественных консультаций и без выяснения мнения более чем миллиона неадвокатов, количество и роль которых адвокатские бонзы стараются все время занизить. Даже если введение подобной монополии «сверху» и состоится, впоследствии, при практической реализации, это неминуемо породит массу проблем.

Любой «монополизм» в России – это большая проблема из-за отсутствия системы эффективного и справедливого разрешения разногласий в процессе функционирования подобных механизмов. "Газпром" не дает доступа независимых производителей к газовой трубе, бонзы «от юриспруденции» хотят регулировать доступ к профессии и к куску хлеба. Этого не должно быть в государстве, где региональная адвокатура «на раз» может лишить человека статуса за бандану или за критику руководителя палаты, явно пересидевшего все мыслимые сроки в своем кресле.

Самой же адвокатуре надо задумываться не о бюрократическом надувании щек и проталкивании проектов о собственной монополии, а о том, как стать современнее и эффективнее, и как выгодно себя «продать» «безлошадным» юристам, особенно молодым. Свой новый статус адвокатура должна обязательно выгрызть зубами в жесткой конкурентной борьбе за эффективность и за своих новых членов, показать, что она не только славна воспоминаниями о «золотом веке российских адвокатов», а вполне жизнеспособна на мировом юридическом рынке. Пока же все идет по пути «старушки КПСС»: секретные концепции, удержание власти и истребление инакомыслия.

Разумеется, все эти рассуждения по степени их реализуемости очень близки к «Утопии» Мора и «Городу Солнца» Кампанеллы. На деле же мы будем наблюдать беспринципную подковерную борьбу за власть и право определять будущее юристов всей страны «жестких» монополистов – сторонников новой Концепции Минюста и монополистов «мягких» – в лице «группы Крашенинникова». Остается уповать только, что получившееся от схватки крокодила и бегемота не будет слишком ужасным для всех российских юристов. Или, может быть, осторожные люди из Администрации Президента опять отложат решение вопроса «до лучших времен». Когда, наконец, кто-то начнет думать не о монополизации и приватизации юридического рынка, а о том, что все-таки нужно миллиону с лишним среднестатистических российских юристов.

Disclaimer: Настоящая статья написана автором сугубо как академический обзор и не в процессе осуществления профессиональной адвокатской деятельности. При ее написании ни одно животное или адвокат не пострадали.