Акционер лишился рубля, и следствие признало его потерпевшим

Александр Орлов Новости17.10.2019

17.10.2019

Судебный процесс о вымогательстве акций кузбасского АО «Разрез «Инской», который уже год слушается в Центральном суде города Кемерово, вступил в решающую фазу. Допрошенные свидетели утверждают, что потерпевшему — акционеру Антону Цыганкову — шахта досталась даром. Более того, юрист Цыганков в силу своих профессиональных навыков и компетенций с самого начала был не в состоянии вывести предприятие из кризиса, наладить производство угля и стабильное финансирование.

В предыдущем материале L.R подробно рассказывал, с какой дотошностью судья Александр Вялов допрашивает ключевых свидетелей по делу. Обращает на себя внимание характер доказательств, представляемых обвинением. Свидетели обвинения дают показания фактически в пользу подсудимых. Многие считают, что никакого вымогательства, тем более рейдерского захвата, на «Инском» не происходило. А областными чиновниками, правоохранителями, возбудившими уголовное дело по фактам систематической невыплаты зарплаты шахтерам, двигали забота о работниках предприятия и желание не допустить роста социальной напряженности в регионе.

L.R подготовил обзор наиболее интересных свидетельских показаний за последний период процесса.

Гендиректор компании «ЗапСибИнвест» Илья Гаврилов, показания которого приводит издание Тайга.инфо, был акционером «Разреза «Инской» с 2005 по 2015 год. Начинал с владения 12% акций, а заканчивал, имея на руках «пакет, близкий к контрольному». Вместе с Гавриловым акционерами «Разреза «Инской» являлись миллиардер из списка Forbs Давид Якобашвили и предприниматель Гавриил Юшваев.

«Антон Цыганков — это тот человек, которому я продал за очень дешево, подарил фактически свой пакет акций в 2015 году, — сообщил суду Гаврилов. — Это было убыточное предприятие, и я очень хотел избавиться от него». Причиной убыточности «Разреза «Инской» свидетель назвал сильное падение цены на энергетический уголь на международном рынке.

Стоимость «черного золота» в 2005 году была около $100 за тонну, а к 2015 году упала в 12 раз.

«Цена на экспорт была значительно ниже, чем себестоимость добычи, — продолжил бывший владелец «Инского». — Никто из акционеров никогда не получал дивидендов. Предприятие могло быть прибыльным только до 2005 года, дальше структура, качество и объем угля не могли привести предприятие к положительному балансу. Дивидендов нам не платили, да мы их уже и не хотели, лишь бы оно само себя обрабатывало, и слава богу».

«Акционеры вложили в этот актив колоссальные деньги, десятки миллионов долларов, — посетовал Гаврилов. — Деньги вкладывались в виде займов, а потом кредиты прощались. К сожалению, это не привело к положительному результату. Мы вкладывали, вкладывали, вкладывали… Поддерживали хозяйство… 12 лет содержали. Но сколько можно?»

Гаврилов подтвердил, что Цыганков по сути своей не хозяйственник, а обычный юрист, которому акции «Инского» были, возможно, нужны для перепродажи.

В суде обозрели распоряжение от 18 декабря 2015 года ООО «Московский фондовый центр». Согласно документу, Гаврилов передал Цыганкову 513 акций «Разреза «Инской» за один рубль.

Илья Гаврилов поделился соображениями, зачем Антону Цыганкову понадобилось убыточное предприятие. У юристов есть свои «механизмы» использования акций, включая «перепродажу более серьезному лицу». Если на работающую крупную компанию, например СУЭК, докупить актив, пусть даже убыточный, но с большими запасами, то «капитализация за счет нового приобретения поднимется».

Директор по развитию компании «РОЯЛ СТЭК» Максим Макин летом 2016 года являлся первым заместителем губернатора Кемеровской области.

«В целом атмосфера на шахте и социальная напряженность была довольно приличная, — вспоминает свидетель. — Невыплата заработной платы составляла два или три месяца. Работники шахты либо бастовали, либо планировали забастовку с привлечением СМИ. Такие вещи в принципе недопустимы».

Администрация области реагировала на ситуацию. Организовывались штабы по финмониторингу, куда приходили собственники, в том числе «Инского», и, робея перед руководством правоохранительных органов, излагали планы решения проблем, брали на себя обязательства. Их исполнение отслеживали государственные структуры.

Жалоб по «Разрезу «Инской» было много. Макин помнит, что в разных кабинетах администрации ходили разговоры о «горячей точке, возникшей на территории Кузбасса» и необходимости что-то делать.

Некоммерческая организация «Фонд «Милосердие», по словам Макина, обычно привлекалась для выплаты зарплат работникам на предприятиях, где имелись большие задолженности. Предприниматель Александр Щукин и другие крупные собственники оказывали «Милосердию» спонсорскую помощь. Фонд участвовал в выплатах материальной помощи на «Разрезе «Инской».

«Щукин привлекался как специалист-угольщик департаментом угольной промышленности, — утверждает свидетель. — Надо было спасать шахту. Если бы мы ее не спасли, то потеряли бы навсегда. Создать в Беловском районе сразу столько рабочих мест было невозможно, тысячи семей остались бы без средств к существованию. Губернатор нас на это настраивал, и мы все в этой парадигме жили. В итоге глобальной забастовки не произошло, шахта не остановилась, люди продолжали трудиться».

Свидетель Игорь Горин занимался консультированием одного из главных инвесторов «Разреза «Инской» — бизнесмена Гавриила Юшваева. «Юшваев говорил, что вложил в этот актив с начала нулевых сотни миллионов долларов, — заявил в суде Горин. — До весны 2014 года Юшваев был акционером, а потом передал-продал свою долю господину Гаврилову. После этого нас интересовало только одно: вернуть деньги с процентами. Это хоть как-то позволило бы Юшваеву возместить понесенные издержки».

В середине 2016 года Горин от представителя управляющей компании узнал, что на шахте состоялось собрание коллектива с участием представителей Следственного комитета и обладминистрации. Старых управленцев с шахты выгнали.

«Для нас это была новая вводная, — объяснил Горин. — Понимаете, для любого кредитора изменение контроля над активом является событием, когда денежные средства немедленно предъявляются к возврату. Получилась совершенно другая реальность. Позднее Юшваев, как кредитор, спрашивал у Александра Щукина, что произойдет с его кредитом. Взыскивать ли его в судебном порядке или во внесудебном? Тот пообещал, что будет составлен график возврата вложенных средств». Речь шла об инвестициях 2015−2016 годов.

«А можете объяснить целесообразность кредитования предприятия, которое не приносило прибыль?» — поинтересовался у Горина один из адвокатов.

«Могу, — описал схему свидетель. — Даже если оно не приносит прибыли акционерам, оно в состоянии вернуть кредит с процентами. Кроме того, Юшваеву было жалко выбрасывать тысячу людей на улицу».

L.R продолжит следить за процессом.

Читайте об этом деле также в материалах: